Катастрофа

Одну за другой терял Степан Львович высокие должности. Его смещали, убедившись, что пользы от него никакой. Пока Скрыпник оставался наркомом просвещения, Рудницкий еще держался в директорском кресле. Однако в феврале 1933 года покровителя перевели на другую работу.

К тому же обострилась международная обстановка. К власти в Германии пришел Гитлер, а сходные с нацистскими взгляды Степана Львовича не являлись секретом для соответствующих органов.

Его арестовали в марте 1933 года по обвинению в сотрудничество с подпольной Украинской военной организацией (УВО) и шпионаже в пользу Германии. С перепугу Рудницкий сразу во всем признался, а заодно дал показания на других украинских деятелей, которыми интересовалось следствие.

Модные в эпоху перестройки и постперестройки заявления, будто следственные дела такого типа были сфабрикованы ГПУ, не во всем соответствуют действительности. В начале 1930-х годов (в отличие от позднейших времен), обвинения строились на реальных фактах. Другое дело, что сами факты трактовались не в пользу подследственных.

Скажем, Рудницкий, действительно, придерживался убеждений, которые в СССР считались националистическими. И пытался пропагандировать эти убеждения, в чем вполне можно усмотреть содействие националистам из УВО. Он контактировал с приезжавшими в Харьков немецкими учеными, вел с ними откровенные разговоры и сообщал иногда сведения, не предназначенные для посторонних ушей. Вот и основание для обвинения в шпионаже.

Рудницкий завалил научную работу, на которую в совсем не богатой стране были выделены значительные средства. Степан Львович сделал это по глупости и бездарности, но при желании (а оно у следователей было!) легко «отыскивались» и иные мотивы. Добавьте сюда признания, данные вовсе не под пытками, а как бы чистосердечно (потом Рудницкий будет объяснять свою разговорчивость состоянием депрессии).

И еще один момент. Как видно из материалов следственного дела, в тюремной камере он занимался сочинением очередного «научного» труда, исписав сотни листов бумаги.

Данная подробность очень умиляет биографов: дескать, и в тех условиях «ученый» всего себя отдавал «науке». Но один из исследователей обратил внимание на то, что бумагу в следственном изоляторе, да еще и в большом количестве, выдавали исключительно с разрешения следователя (об этом единодушно свидетельствуют мемуары тогдашних узников). Если следователь был так добр к Рудницкому, то по какой причине?

…Степана Львовича приговорили к пяти годам лишения свободы и отправили на Соловки. Там он тоже занимался сочинительством. В 1935 году подал прошение о досрочном освобождении. Получил отказ. А в 1937 году его расстреляли…

В независимой Украине Рудницкого восхваляют. Не напрасно ли? Все-таки не Украину он любил, а деньги.

«Не хотел быть украинцем». Жизнь академика Степана Тимошенко

Выдающийся русский ученый, еще в Российской империи неоднократно удостаивавшийся высоких наград за научные достижения. Белоэмигрант, не порвавший, однако, связей с Родиной и избранный в 1928 году иностранным членом Академии наук СССР. Академик Польской, Французской, Американской, Итальянской академий наук, Международной Академии астронавтики. Член Американского философского общества и Лондонского Королевского общества. Человек, именем которого американцы назвали специальную золотую медаль для награждения талантливых инженеров-механиков. Основоположник науки прикладной механики в США. Все это – о Степане Прокофьевиче Тимошенко, малорусе по происхождению, уроженце Черниговщины.

Казалось бы, в современной Украине имя славного земляка должно быть у всех на устах. Им следовало бы гордиться перед миром. Дескать, вот каких гениев рождает Украинская земля! Тем более, что и для Украины Тимошенко сделал немало. Он плодотворно трудился в Киевском политехническом институте (КПИ). Являлся одним из организаторов Украинской Академии наук (УАН), входил в число первых ее академиков.

Однако в Украине, где часто возводят в «великие» полнейшие ничтожества, о Степане Тимошенко говорят сквозь зубы. А то и вовсе молчат. Правда, ему поставили скромный памятник во дворе одного из корпусов КПИ (об этом памятнике и среди киевлян знают немногие). Назвали его именем Институт механики Национальной Академии наук. И все! В пантеоне местночтимых «знаменитостей» Тимошенко не числится. Почему? Причину довольно откровенно поведал один из современных украинских псевдоисториков. Ученый, оказывается, «не хотел быть украинцем», не содействовал «украинскому национальному возрождению», считал себя русским. А раз так, то, по мнению «национально сознательных» деятелей, чествовать его нечего.

Надо признать: претензии, предъявляемые Степану Прокофьевичу, имеют под собой основание. Политикой он не занимался, за независимость Украины не боролся и вообще считал малорусов (себя в том числе) частью русской нации. Осуждать за это Тимошенко или одобрять – пусть каждый решает самостоятельно. Но рассказать о нем следует.

Он появился на свет 23 декабря 1878 года в селе Шпотовка Конотопского уезда Черниговской губернии. Отец будущего деятеля науки происходил из крепостных крестьян. Но судьба Прокопа (Прокофия) Тимошенко существенно отличалась от судьбы большинства крепостных. В его старшую сестру влюбился и женился на ней тамошний помещик. Прокоп совсем маленьким был взят в барский дом, воспитывался вместе с помещичьими детьми (своими племянниками и племянницами). Потом выучился на землемера. Стал богатым и уважаемым человеком. Женился на дочери управляющего имением графов Браницких. В этом браке и родился Степан.