Книги

Маленькие испуганные кролики

22
18
20
22
24
26
28
30

– Наверное. Может быть, при взаимодействии с пользователями из колонки InstaJIio6oBb? – На мгновение она нахмуривается, но тут же отбрасывает эту мысль легким движением руки. – В любом случае суть в том, что с приложением, которое не надо держать в руках, есть риск гораздо чаще попадать в опасные ситуации. Ты это продемонстрировала вчера вечером у доктора Карлайла.

Вчера вечером… Знает ли Риз, что вчерашнее фиаско произошло именно из-за моего неудачного флирта в InstaЛюбовь?

Я ожидаю, что она усмехнется, но ее лицо остается абсолютно невозмутимым. Ее больше интересуют функциональность программного обеспечения и тестирование исключений, чем нюансы межличностных отношений. И это вызывает желание относиться к ней с большей теплотой. Риз не издевается надо мной. Не осуждает меня. Не отвергает. Ничего из того, что свойственно обычным старшеклассникам. Она полностью погружена в свое дело, сосредоточена на своем проекте и старается сделать его как можно лучше.

Вот почему Риз хочет, чтобы я продолжала пользоваться своим визором для игры в InstaLove. Ничего дурного. Я нужна ей для бета-тестирования, и у меня нет веских причин отказываться. Пока я буду смотреть вперед, со мной все будет в порядке.

Глубоко вздохнув, я собираюсь надеть визор, но Риз касается моего запястья, останавливая меня. На ее лице снова появляется то непонятное выражение. Глаза сощурились. Губы напряглись. Не испугана, а… взволнована. Она наклоняется так близко, что ее шелковистые волосы щекочут мне плечо.

– Послушай, – говорит она почти шепотом. – Я не хочу указывать тебе, как управлять своим аккаунтом в InstaLove, но…

Непонятно, почему от тона ее голоса у меня пересыхает во рту. Она забирает у меня очки прежде, чем я успеваю возразить, и снова подносит их к своим глазам. Когда она отдает их обратно, я вижу, что она вошла в мою историю.

– Возможно, ты захочешь перенести это в другую колонку.

Ее низкий голос предупреждающе звучит у меня в голове. У меня перехватывает дыхание при виде аватарки, которую она выделила.

Мэддокс. В моей колонке InstaЛюбовь, с сердечками вместо глаз. Сердечками примерно такого же цвета, как и мои щеки сейчас.

Так или иначе, если бы какие-нибудь невидимые бассейны могли материализоваться под моими ногами и поглотить меня целиком, было бы хорошо, если бы они появились у меня под ногами прямо сейчас.

– Это… я не… то есть… – Кровь пульсирует у меня в ушах, заглушая мои прерывистые оправдания. – Мне было любопытно. Я тестировала… функциональность. Я не имела в виду… То есть у него же есть девушка. Верно?

Нет, ну правда, где все эти скрытые бассейны, когда они так нужны? Интересно, видит ли Риз, как я покраснела с головы до ног? Она уже спрятала взгляд за собственным визором.

Прежде чем повернуться и уйти, она обращается ко мне еще раз. Ее слова поразили меня, как большое красное мигающее предупреждение, которое невозможно игнорировать.

– Просто смотри под ноги, – говорит она, растягивая каждый слог, чтобы было понятно, что она имеет в виду. – Ты ступаешь на опасную дорожку.

Глава 11

Игры, в которые мы играем

МЭДДОКС

От моей тарелки с овсянкой идет пар. Я сыплю туда тростниковый сахар. Одну ложку… вторую… третью… Получается уже горка светло-коричневых кристаллов, но продолжаю добиваться эффекта грандиозности. Четыре ложки. Пять? Пять – это не слишком экстремально? He-а. Только не тогда, когда у меня есть зрители.

Элеонора стоит по другую сторону «шведского стола», и я прямо чувствую волны неодобрения с ее стороны, когда она изучает мою тарелку.

Я ее провоцирую, и она знает это. Прикусываю щеку, чтобы сдержать улыбку. Ее распоряжения относительно еды – еще одна вещь, которую я не собираюсь оставлять без внимания. Моя бывшая девушка была одержима контролем за моими пищевыми пристрастиями, с тех пор как у моей бабушки обнаружили сахарный диабет. Хорошие углеводы, плохие углеводы, низкий гликемический индекс…