— Они не смеют!!! У них нет своей земли! Нет прав! Они рабы! — судя по выражению ее лица, если бы этот разговор происходил в его мире, последние ее слова звучали бы как звучат истерические вопли вошедших в состояние «аффекта» женщин. Глаза у нее были безумными. В них осталась одна только ненависть.
— Они люди! — мысленно проорал Генка. — Точно такие же как вы. Кто дал вам право ставить себя выше?! Вы прямо как настоящие фашисты!!! Как так можно?!
— Тебя за такие мысли нужно сдать олбам! Те кто так считает сами подлежат устранению! Рабы не могут быть такими же как те кому они обязаны служить. Они низшие создания…
Генка вскочил.
— Ну, давай сдай меня своим долбанным олбам! Меня уже тошнит от тебя и от всего, что тут происходит! От ваших дебильных законов. Вы тут не выносите правду. Как что-то неудобное для вас, так сразу нужно это неудобное устранить. Вы все больные! Уроды! Фашисты!
Они стояли лицом к лицу тяжело дыша от охватившего их обоих всепоглощающего гнева. Мерзкая сладость в руках Тиры начала таять и на земле перемешанные с пылью желтели неровные пятна. Девчонка выдохнула и подойдя к пластиковому контейнеру возле скамьи выкинула остатки недоеденного десерта. После этого она вновь уселась на каменное сидение. Лицо у нее было бледное и как будто уставшее.
— Я тебе докажу, что они низшие существа, которые обязаны подчиняться нам, аурийцам, и нашей воле, и тогда ты все поймешь, раз уж тебе отбило мозги и ты все забыл, — сказала она, на этот раз спокойно. Генка с хмурым видом смотрел на испачканное желтым личико.
— Когда-то, когда мы все пребывали еще в невежестве и не познали Великого Истинного учения Высшего мы и таорийцы считали себя единым целым. Их считали точно такими же как и мы. И это было очень большой ошибкой. Потому что потом Первый Слуга Высшего Онимо наконец донес до нас Великое Учение и разъяснил, что таорийцы живут на землях богатых подземными ресурсами, а это значит, что Высший создал их специально, для того чтобы на землях на которых они рождаются они работали и добывали имеющиеся там ресурсы. Их удел, по замыслу Высшего трудиться на благо тех, кто рожден повелевать. Аурийцы живут на землях где ресурсов нет, зато на этих землях тепло, и произрастает множество плодов, в водоемах и в лесах полно съедобной живности. И есть целебные источники и еще много-много всего, что свидетельствует, что рожденные на этой земле созданы Высшим чтобы пользоваться благами данными им и повелевать над теми, кто создан чтобы трудиться. И совершенно естественное, что те кто создан лишь для работы должны безропотно подчиняться тем кто создан для того чтобы пользоваться благами. Это же очень просто и понятно! Так повелел Высший. Это его великий мудрый замысел…
— Ты идиотка?!
От неожиданности Тира приоткрыла рот и вытаращила глаза.
— Ты хоть раз пробовала подумать, именно подумать, а не повторять бессмысленно заученные фразы, о том насколько это все бредово звучит? Они такие же как и вы. Один в один. И они не хотят мириться с ролью рабов. И виноват в том, что у вас всех тут кукуха съехала этот урод Первый Слуга или как его там. Он сбил вас всех с толку. Он хотел получить власть или какую-то выгоду, а может просто псих был и рассорил два народа нормально уживавшихся друг с другом без всяких заскоков. Это Великое учение бред собачий. Говно полное! Вот кого нужно было устранить, так этого урода и тех кто его поддержал и было бы у всех все нормально…
Он думал что она начнет возмущаться, грозить, а может быть даже и впрямь кинется за олбами чтобы они схватили опасного преступника с опасными мыслями… Но она сидела с застывшим лицом, глядя перед собой пустым взглядом.
— Ты ничего не понимаешь, потому что у тебя плохо с головой, — сказала она. Генке показалось, что в ее глазах дрожат слезы.
Они шли по направлению к месту временного Генкиного пребывания «в молчании». Генка, не прерываясь ни на секунду, следил за колебательными движениями, совершаемыми шариком. Туда-сюда, туда-сюда. Тира просто наглухо «захлопнула дверь», отгородилась от него своими блоками. Настроение было паршивое. Звуковой вакуум, к которому Генка более менее успел привыкнуть за эти несколько дней, давил на психику сильнее обычного.
— Извини, ты тут точно ни при чем, — «сказал» он, когда они дошли до двери склада и Тира отперла замок.
— Ладно. Больше не хочу это обсуждать. Ты ничего не знаешь. Даже элементарных вещей, а берешься судить о том как должно быть и как не должно. Твои мысли преступны, так что держи их при себе, чтобы кто-то еще про них не узнал. А то не поможет даже то, что ты рибериец… Все, до завтра.
— Надеюсь, ты не решишь, в качестве наказания запереть меня и оставить здесь надолго, — попытался пошутить Генка.
Она улыбнулась.
— Нет, я же не хочу чтобы ты все сожрал и мой отец разорился.
Генка засмеялся.