Генка удивленно посмотрел на него.
— Послушай, я не смогу научить тебя скрывать мысли при помощи блоков, так как ты другой, не такой как мы. Но я могу помочь тебе скрывать мысли при помощи специальных приемов. Это сложнее, но тебе это необходимо. С тем, что читается у тебя в голове тебя, рано или поздно, причислят к колеблющимся. Здесь нельзя думать не так как все. Здесь вообще нельзя выделяться…
Он кивнул. Генка завороженно смотрел на обветренное загорелое лицо изрезанное глубокими морщинами, появившимися не от старости, а очевидно от непростой суровой жизни. Незнакомец нравился Генке. Он был каким-то настоящим. Как будто тоже не из этого мира, а из Генкиного, земного. Разумеется это было просто такое ощущение, дурацкая фантазия.
Незнакомец усмехнулся, прочитав его мысли.
— Самый простой прием скрыть мысли, это думать о чем-то, что на время вытеснит из сознания все остальное, — он ухмыльнулся. — Да, к примеру думать о голой подружке.
Генка в очередной раз покраснел как рак.
— Еще можно думать о каком-то очень важном событии, да о чем угодно действительно важном, вытесняющем все прочие мысли. Но этот способ годится только когда нужно скрыть то что у тебя в голове на очень короткое время. Потом другие мысли все равно снова вернутся, хочешь ты этого или нет. Еще можно делать сложные вычисления. Другие мысли никуда не денутся, но они будут заглушены для всех вокруг сосредоточенной на выполняемой задаче работой мозга. Можно читать стихи или повторять заученный текст. Но это тоже все временно и вообще не так эффективно.
Самое действенное для тебя средство — следить за раскачивающимся предметом.
Незнакомец снял со своей шеи шнурок, на котором была надета большая бусина из серого камня. Он зажал двумя пальцами конец шнурка и раскачал его.
— Видишь. Точно также ты мысленно представляешь шнурок с привязанным на конце шариком. Ты раскачиваешь шарик и внимательно следишь за его движением своим внутренним взором. Не отрываясь. Все то время, пока тебе нужно скрывать о чем ты думаешь. Сосредотачиваешь все внимание на качающемся шаре. Это довольно сложно. Но постепенно ты научишься следить долго, не уставая и не отвлекаясь и даже сообщая в это же время то, что хочешь сообщить, продолжая скрывать все остальное.
— Спасибо. Я попробую научиться… Я не знаю как вы договорились с Тирой об оплате, — неуверенно добавил Генка. — Мне нечем заплатить…
Незнакомец усмехнулся.
— Мне не нужно от тебя ничего. Не знаю как ты здесь оказался, ты и сам только гадаешь об этом. Но это место не для тебя. — Он обвел взглядом унылый пейзаж вокруг и усмехнулся. — Не только это, конкретно. Аурея не для тебя да и вообще весь наш мир. Ты другой. Совсем другой. Но, если все же ты не найдешь способ вернуться в свой мир, о котором ты думаешь непрерывно, на заднем фоне всего остального, тогда уходи к торийцам. Потому что хуже чем здесь в Аурее места нет. Здесь души людей становятся мертвыми со временем. Их такими делают…
— Кто это таорийцы? — вообще-то Генка даже думать не хотел о возможности «не найти способ вернуться», но все же спросил из любопытства, ну и на всякий случай.
Удивительный незнакомец улыбнулся.
— Это те, кого здесь ненавидят, считают рабами и презрительно называют тофами, то есть отбросами.
Генка во все глаза смотрел на собеседника. Тот пожал плечами.
— Ты думаешь о том как меня с такими мыслями не заставили пройти через очиститель? Твоя подружка уже немного просветила тебя о местных законах и нравах, — он ухмыльнулся. — Я умею ставить такие хитроумные блоки, что ни один олб не сможет прочесть то о чем я думаю. Я мастер в этом вопросе. Твоя подружка находится на распутье. Она уверена, что все чему ее учили правильно, и в то же время, она видит несправедливость и неправду этого мира. Но, на ее счастье, она умеет не показывать своих колебаний, непонятных даже ей самой, потому что она даже не осознает, их. Я желаю тебе удачи. Очень надеюсь, что ты выберешься отсюда.
— Спасибо.
Мужчина поднял вверх руку со сжатым кулаком. Генка улыбнулся и ответил тем же жестом. Который понятен, вероятно, в любом из миров.