Он невесело смеется и берет мою руку в свои.

— Это точно не обо мне.

— Все совершают ошибки, важно не это, а твои дальнейшие поступки.

— А что здесь делаешь ты?

— Честно, — я виновато опустила голову, — пошла на поиски несносной Хоуп, что залетела в западную башню.

— Это восточная сторона.

Ох, и кто же мне мог так удружить, кроме как одной черной бестии, рыжей бестии и всех вместе их взятых?.. Щеки загорелись от неловкости ситуации. И чтобы как-то ее разбавить я продолжила:

— Хватит пустых разговоров, встаем, сейчас я завяжу тебе по-человечески платок, приведем тебя в подобающий королю вид, — улыбнулась я и потянула встать на себя графа. — А затем ты пройдешь коронацию, не по тому, что так надо, а потому, что ты этого достоин! Слышишь, Уилл, ты достоин этого, как никто другой, не по праву рождения, но по состоянию души! — твердо проговорила я и закончив с платком, раскатала рукава рубашки и застегнула манжеты. Подправила его непослушные волосы, ворот рубашки и положила руки ему на плечи.

— А ты?

— А я буду счастлива если сегодня на балу меня пригласит король, — я поднялась на цыпочки и обняла Уилла, так крепко как могла, точно мы стояли на краю пропасти, и я боялась его потерять. — Прошу ничего больше не говори. Дай мне сейчас уйти. Я никуда не исчезну, обещаю.

И я ушла. Молча прошла замок в противоположную сторону, поднялась в башню, и прислонилась к косяку.

— Он достоин настоящей королевы, — сказала я Хоуп, и она отвернулась от меня.

Я подошла к ней и наклонилась очень близко к ее лицу:

— Да как в тебе может быть частица меня? Ты невыносима! Я не доставляю столько хлопот окружающим и любящим меня людям.

Ладно доставляю. Но не признаю это в присутствии совы уж точно, хотя что-то мне подсказывает, что она чувствует меня лучше, чем я ее.

— Что мне делать?

Хоуп закряхтела, и я перевела это никак иначе: «Сама все знаешь, только время тут оттягиваешь, не мешай мне есть». Обидно, но так и есть. Я поцеловала ее в макушку, получила крылом по прическе, спасибо, и пошла довольная собой и лохматая на коронацию.

***

Коронация проходила в огромном зале, с белым полом, предназначенным для танцев, с резными фарфоровыми статуэтками в человеческий рост, золотой крапинкой на стенах, множеством ваз с цветами и толпой народа. И вот на небольшое возвышение, где стояло два трона, поднялись Роберт, мистер Фьюри, Тавлин, в золотых одеяниях с какими-то предметами в руках. В зале воцарилась тишина. Все дальнейшее проходило мимо меня, все их речи, традиционные обычаи при коронации. Все кроме того момента, когда Уильям поднялся к ним, одетый так же в золотые одеяния поверх костюма и нашел в толпе гостей меня. Пока его короновали мы неотрывно смотрели друг на друга, когда его спрашивали: «Клянетесь ли Вы править справедливо и честно? Клянетесь ли Вы ставить вопросы королевства всегда превыше своих собственных? Клянетесь ли Вы чтить мнение будущей королевы и следовать за ней?». И пусть королевы еще и в помине не было, он на все отвечал: «Клянусь». Смотря мне в глаза.

Под громкие овации Уильям Хардмон стал королем. И всех гостей пригласили за праздничный стол. А я тихонько прошмыгнула в сад. Слышались веселая музыка и смех людей, я чувствовала их счастье и радость. И было одновременно самой радостно и грустно.