— Ха! Будет первая производная!

— Как понять? — спросил гость.

— Ах, да. Ты же необразованный гуманитарий. «Первой производной от выпивки называется новая выпивка, организованная от сдачи бутылок», — процитировал технарь заветное определение.

Они поговорили полчаса. Закуска была скромна: две дряблые помидорки, баночка квашеной капусты и три корочки хлеба. Удручающим фоном беседы была и неуемная агрессивность хозяина:

— Ни с кем из старых бездарей-художников давно не общаюсь. И сам не живописую.

— На что живешь?

Вячеслав не ответил. Молча, в очередной раз махнул рукой, замахнул порцию конька и стал искать подходящий окурок в ржавом детском ведерке.

— А как Женя? Тоже не созваниваешься, не видишься? — спросил Игорь.

Вдруг глаза хозяина потеплели и прояснились.

— Она одна и осталась человеком. Два раза в год перезваниваемся. Рисует! Представляешь? И продает. И даже в выставках участвует. При такой то жизни…

— А что такое?

— Муж, ну тот хорек-торгаш, ее бросил с двумя девочками. Пять лет назад. А два года назад у ее отца случился инсульт. Забрала к себе. Во как, брат, жизнь пригибает. Но она молодчина!

«Женя-Женечка», — подумал Игорь, вспомнив веселую и талантливую девушку из общей тогдашней тусовки.

— Мне пора, Слава. У меня встреча в 22:00, - соврал гость, собираясь уходить.

— Погоди. Ты же о себе ничего не рассказал.

— Я зайду еще, — неуверенно сказал Игорь.

— Буду ждать, — грустно промолвил хозяин и у порога спросил о главном. — Рисуешь?

— Нет. Но буду. Обязательно буду.

— Понимаю… Знаешь, если честно, ты ведь единственный в нашей компании настоящий художник. Настоящий! Я… я всегда… завидовал, жутко завидовал… Прости.

Уже на улице Игорь подумал о том, что нельзя предать свой талант, он может обидеться и покинуть человека навсегда.