– Я тоже тебя люблю, – вздохнув, проворчала Бетани.

Постучав, дверь в кабинет открыла секретарша. У нее за спиной стояла Холли Фоллоуз. Улыбнувшись, Келли предложила ей сесть напротив. Холли заметно нервничала; сумочку свою она стиснула с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Другой рукой она опиралась на костыль.

– Я очень благодарна вам за то, что вы сюда пришли.

– Не стоит, – продолжая смотреть в пол, пробормотала Холли.

За месяц, прошедший с тех пор, как Келли приходила к ней домой, синяки у Холли на лице прошли, но под глазами оставались темные мешки.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Келли.

– Ну, вроде бы неплохо. Мне сделали еще одну операцию на ноге. – Холли подняла было взгляд и тотчас же снова уставилась на пол. – По-прежнему сильно болит. Я боюсь, что лучше не станет.

– Не нужно бояться. Мне самой оперировали ногу – просто нужно время. Я давным-давно получила травму, играя в соккер[17], и долго не обращала на нее внимания – до тех пор, пока это уже не стало невозможно.

– Вы играли в соккер?

– Играла. Когда училась в университете. Это очень жестокая игра, гораздо жестче, чем у мужчин. Одна девушка, здоровенная уроженка Полинезии, габаритами вдвое больше меня, налетела на меня с разбега, словно защитник в американском футболе, и сбила меня с ног. Перелом ноги в двух местах.

Впервые с того момента, как Холли вошла в кабинет, она посмотрела Келли в лицо.

– Я тоже играла в соккер. Три года, в старших классах школы.

– Замечательная игра. Жаль, что у нас в стране она не очень-то популярна.

Ничего не сказав, Холли снова опустила взгляд на пол. В глазах у нее застыла бесконечная меланхолия. Келли предположила, что девушка подолгу плачет, перед тем как заснуть.

– Холли, я хочу кое о чем поговорить с вами, и эта тема не для телефонного разговора. Я знаю, что вы не смогли опознать того, кто это сделал, но, надеюсь, теперь, по прошествии какого-то времени, вы вспомнили какие-то детали, которые помогут нам обеспечить то, чтобы Арло Уорд больше никогда не смог ни с кем сделать что-либо подобное. Вы считаете, вы готовы поговорить об этом сейчас?

Холли кивнула, не отрывая взгляда от пола.

– На следующей неделе день рождения Эйприл. Ей должен был бы исполниться двадцать один год…

Сочувственно посмотрев на нее, Келли ничего не сказала. Понимание того, что близкий человек убит, ударяет человека в полную силу не сразу. Оно крепнет со временем, по мере того как родные жертвы осознают, что любимого человека больше нет. Это оставляет у них в жизни брешь, пустоту, которая крайне редко заполняется снова.

После того как мать Келли была убита, она на протяжении многих недель просыпалась утром и бежала в спальню родителей, ожидая увидеть ее там. Тот день, когда Келли, проснувшись, не поспешила к матери, стал самым горестным в ее жизни.

– Я вам сочувствую. Вы еще очень молодая и не должны видеть эту сторону жизни.