— … шёл?

— Кто? И куда?

— Оно?

— Вроде…

— У дяди Володи! — переменился Зуб в лице.

Как говориться: погарцевали — и будет. Надо меру знать. Требовалось нагонять Сака с бабами и спешно возвращаться в лагерь. А рассказать было о чём — местном зверье. Это не дикари — много хуже. Заберётся такое чудо в бараки и Вый-Лох отдыхает в сравнении с ним.

Кстати тоже запропастился. Мих уже распрощался с ним, да не тут-то было. Они уже собрались спускаться вниз, когда их снова стреножили шорохи в кустарниковой растительности. Но едва оттуда донеслось знакомое «Ы-ы-ы» — на душе отлегло. Всё-таки уже какое-никакое, а родимое лицо, пускай и косматой мордой на таком же теле ростом в сажень, как и плечах косая.

— Кажется, отбились…  — выдохнул облегчённо Зуб.

— От жизни…  — докончил его мысль Мих.

Благо обниматься со странным обитателем этого мира не стали, но кое-кто радостно потрепал зверюгу за холку, опустившуюся на четвереньки.

— Сколько я тя знаю, Серый, а поражаюсь: ты почти ничего не боишься…

— Ты ща про что, а намекаешь, Андр… талец?

— На это чудо-юдо! Не боишься, что ему не понравиться, и он отхватит те руку по яйца?

— Да он же ручной…

— Граната тоже, но всё же…

— Не знаю, я даже собак не боюсь…  — напомнил лишний раз Мих про случай, когда на них кинулась одна такая бойцовая сука, сорвавшаяся у хозяина с цепи. Зуб повис на заборе строительной площадки, а напарник…

Короче досталось ещё и хозяину суки. Благо стройматериала под рукой было — бери не хочу, а не хочешь — не надо. Главное — унести, если сможешь.

Про рогатину и завёл далее речь Мих. Он по пути сюда из лагеря приметил молодые деревца, и теперь спешил к ним, нежели в лагерь вслед за беглецами, а их и подавно простыл. Тут главное ведь как — лишь бы не заблудились и к нужным людям вышли, а не дикарям.

Вырубив себе и Зубу по массивному колу, Мих заострил их с обеих сторон.

— А нахрена с другой? Ещё поколемся? — возмутился Андрюха.