— Ты сам такой.

Данте подошел к ней и воспользовался моментом, чтобы понять: как только она обо всем узнает, ему придется оставить ее наедине со своими мыслями. Он не был уверен, что сможет это сделать. У него не получится быть таким самоотверженным. Он не сумеет отказаться от женщины, которая олицетворяла для него весь мир.

Данте положил руку ей на голову, и шелковистые мягкие рыжие пряди скользнули сквозь его пальцы, потом он наклонился, желая поцеловать ее. Олив повернула голову, и их губы встретились.

Данте твердил себе, что должен немедленно рассказать ей обо всем, но молчал.

Он отстранился от нее. Олив удивленно уставилась на него:

— Ты в порядке?

— Да. Я хочу тебе кое-что показать.

Взяв Олив за руку, он повел ее через ивовую шпалеру на другую сторону сада. Наконец они вышли во внутренний дворик с зоной отдыха, откуда открывался вид на дом и бассейн.

— Великолепно, — выдохнула она.

— Вот почему я купил этот дом, — сказал он.

— Значит, он не только для твоих родителей?

— Нет. Я надеялся, что они выйдут на пенсию и будут жить со мной, — произнес Данте. — Но им совсем не понравилась такая перспектива.

Олив рассмеялась:

— Ты обожаешь опекать.

— Не больше, чем другие, — сказал он.

— Я не уверена, что это правда. Я видела, как ты общаешься со своим персоналом. Ты в курсе всего, что происходит в их жизни. Не все руководители такие.

Данте старался быть хорошим человеком. На самом деле жить по-новому было не так уж сложно, пока Олив не вернулась в его жизнь.

— Ну спасибо. Но я не всегда бескорыстен.

— Правда? — Она скрестила руки под грудью и посмотрела на него из-под ресниц.

И тут он решил, что ничего ей не скажет.