— Град, тащи нам чай и твои пирожные! — радостно крикнула Лагерра монстрику, который изумленно глядел на нас и не смел вылезти из угла.

— Добрый хозяйка! Такой хозяйка еще лучше, красивее! — наконец сказал он и бросился выполнять приказ.

— А ты правда убила бы его вслед за мной? — осторожно спросила я. — Он же дурачок безобидный… И даже полезный! Не жалко?

— Нет, конечно, не убила бы, — искренне вздохнула Лагерра. — Так, припугнула бы, чтобы слушался. По правде… я и тебя не убила бы! Тоже напугала бы — до полусмерти, держала бы у себя, чтобы Гарон подергался и помучился. Может, издевалась бы еще как-то… Прости меня, мамочка, пожалуйста! — она с мольбой поглядела на меня. — Я ведь не знала, что это ты! Но все равно не убила бы… Ты права, что я «наряжалась» тобой, чтобы ощущать твое присутствие! Я так по тебе скучала! Но, думаю, сейчас я предстала перед тобой Тараттой, потому что… знала, что не убью тебя. Чтобы ты не могла потом указать на меня как на похитителя.

— Алиби себе, значит, обеспечивала, — улыбнулась я. От ее голоса, ставшего звонким, как в детстве, на душе полегчало. Я правильно чувствовала, что убивать даже просто Машу Мошкину ей не хочется. Да она вообще не убийца, сколько бы ни хорохорилась! И да, мое подозрение, будто она пришла в образе Таратты, чтобы скрыть, что она похититель — значит, убивать и не собирается, подтвердилось. — И обеспечивала, кстати, весьма по-умному!

— Но как же так получилось, что ты оказалась в этом теле? — с сожалением спросила Лагерра. — Нет, ты не подумай, я теперь буду тебя любить и в нем! Только не бросай меня… Буду защищать тебя, раз ты теперь слабый человек! Но почему ты не воплотилась в драконицу?

Я опустила глаза, разглядывая чаинки на дне чашки.

…И видела вместо них всполохи пламени, извергающуюся лаву…

— Вы думали, что я совершила своего рода самоубийство, — вздохнула я. — Но нет. Напротив, в тот день я собиралась вернуться домой и… исправить все. Подожди, милая, я позже расскажу тебе, что именно я хотела исправить! Я не собиралась погибать. Все было просто и прямолинейно. Вулкан начал извергаться, множество людей погибло бы — мне просто некогда было звать на помощь! И я полетела к вулкану одна. А когда я практически полностью остановила извержение, то потеряла все силы. Помню неуправляемое падение в жерло вулкана! Помню всполохи огня, кипящую на дне лаву. Помню, как кувыркалась в воздухе, как потом меня обожгло и… как больно было гореть. Но, к счастью это длилось недолго! Мое тело сгорело. А вот дальше — ты была права — в вулкане был портал. Спонтанный, не созданный магами, а образовавшийся на точке соприкосновения миров. Его не закрыли, когда закрывали все порталы, ведь о нем никто не знал. Мой перепуганный бестелесный дух скользнул в портал. Увы, но он вел в одну сторону…

— И ты не смогла вернуться? — со слезами в голосе переспросила Лагерра. — Разве наш дух не может свободно бродить между мирами?

— Не знаю, милая, — вздохнула я. — Наверное, есть какие-то ограничения. Одни духи могут, другие — нет. Может, зависит от мира. Например, возможно, когда закрывали порталы в наш мир, укрепили стену между мирами, и она стала непроницаемой даже для духов. В общем, чтобы вернуться, мне нужен был портал. Но опять же — порталов в Дамбиор не было! Их давно закрыли! Я искала выход, но природа духов требовала воплотиться. Это как такое неконтролируемое притяжение — и вот ты уже младенец в люльке. Так что… с тех пор я несколько раз воплощалась! Была оборотнем, человеком, эльфом! Возможно, поэтому мой дух впитал свойства этих рас, это проявилось в эманациях тела — и вот, пожалуйста, на Эксперименте у меня оказалось много «истинных» из разных рас!

— Моя мамочка — очень популярная! — с умилением сказала Лагерра и погладила меня по руке. Я ответила ей крепким инстинктивным пожатием.

— Подсознательно моя душа помнила свою цель — вернуться в Дамбиор к своим близким. Возможно, поэтому все мои воплощения были недолгими, я словно искала смерти тела, чтобы воплотиться снова — в надежде приблизиться к родному миру. Между воплощениями я вспоминала все и сознательно искала портал в Дамбиор… Лагерра, я не нашла его. Но зато обнаружила портал в мир Земля. И воплотилась вот этой девушкой — Машей Мошкиной! Наверно, это Бог ответил на мои молитвы и привел меня в воплощение, которому суждено было пройти порталом в Дамбиор, вернуться к вам и все… исправить.

— Мама, но что тебе исправлять?! Ты ведь не виновата, что сгорела в вулкане! Я теперь понимаю, что даже этот…— она неприязненно скривила губы, но без былой лютой ненависти, — Гарон не виноват!

Я опустила глаза. Вот и настал момент истины. Потом, чувствуя, как дочь ободряюще сжимает мою руку, подняла взгляд. Слезы неудержимо потекли по щекам.

— Лагерра, милая, я расскажу тебе. И если после этого ты будешь меня ненавидеть… Снова захочешь убить… я пойму. Хоть и надеюсь, что это ты поймешь меня. Быть может, моя вина все же меньше, чем думала я, мечась между воплощениями! И первое, о чем я прошу тебя — хватит ненавидеть своего отца. Хватит над ним издеваться!

— Отца? — удивленно подняла брови Лагерра. — Я не видела папу много лет. Я всегда была для него обузой… А когда я выросла, и он «сбросил этот груз», то уже открыли порталы, и он ушел работать в другой мир. Понятия не имею, в какой именно. Я при всем желании не могла бы над ним издеваться!

— Да нет же! — я не выдержала и снова опустила взгляд. — Я про твоего настоящего отца. Лагерра, Гарон — твой истинный отец. Просто этого никто не знал, даже я, до того вечера… Ты помнишь, что произошло в вечер перед моей гибелью?

— Не может быть! — воскликнула Лагерра. — В тот вечер… ну вы с отцом, видимо, поругались. Мы ужинали, потом он вдруг встал и ушел. А ты пошла за ним, но вскоре вернулась ко мне и сказала, что отцу нужно остыть… А остальное…

— «А остальное я расскажу тебе завтра», — закончила за нее я. — Вспомни, что случилось перед тем, как отец вышел из трапезной? Ты порезалась, а он перехватил твою руку с ножом и тоже порезался. Ваша кровь смешалась на столе, но не вспыхнула голубым пламенем, как это должно быть у кровных родственников. Просто… никому прежде не приходило в голову проверить, его ли ты дочь. Я же… я боялась узнать правду. В тот вечер она ударила мне в сердце, подтвердила все мои сомнения. Вы думали, что я мучилась и сомневалась, правильно ли я выбрала твоего отца, а не Гарона. И это так. Об этом я писала Гарону в письмах, которые ты нашла. Но было и куда более сложное сомнение, то, что по-настоящему разъедало мне душу, то, что я не доверила бумаге. Ты родилась на несколько недель раньше, чем ожидали. Была похожа на меня, по внешности невозможно было сказать, кто твой отец. Ты… с равной вероятностью могла быть дочерью Ардена или Гарона… Ведь тогда, перед нашей с Арденом свадьбой все происходило так быстро! Я встретила истинную пару, это было как гром среди ясного неба. И вот уже, обуреваемая новыми чувствами, я стою рядом с ним перед Правителем драконов! А еще спустя несколько недель узнаю, что я жду ребенка! Господи, Лагерра, да я сомневалась! Сомневалась постоянно, боялась узнать правду… А потом, в тот вечер, она ударила в меня. Заставила смотреть себе в лицо, когда ваша с Арденом кровь полилась по столу простой лужицей. Тогда мы с твоим отцом, конечно, повздорили — насколько может повздорить истинная пара! Но в итоге решили, что все должны узнать правду. Просто не прямо сейчас, на следующий день, чтобы не тревожить тебя перед сном — ты ведь была еще совсем юной, а тебе, возможно, предстояло «поменять отца». Но на следующий день я умерла, — я помолчала, стерла слезу и продолжила. — У Ардена хватило любви, чтобы не выгнать тебя, чтобы не ломать твою жизнь и оставить тебе хотя бы привычного отца… Но не хватило, чтобы воспитать тебя как свою родную любимую дочь. А может, он тоже мстил Гарону… и тебе заодно… Подсознательно, снаружи сам не желая никому зла. Может быть, мстил Гарону и тем, что не открыл ему, что у него есть дочь. Позволил этой дочери ненавидеть своего истинного отца… В общем, прости, Лагерра, но, боюсь, ты ненавидела не того мужчину. Увы… Арден оказался слабее, чем я думала. У него не хватило сил любить тебя после того, что он узнал в тот вечер.