– Вы к кому?

– Подполковник Степанов.

– Вас вызывали?

– Да. Он нас ждет.

После звонка этого охранника или не знаю, как правильно его назвать, постового, куда-то там на верх, нас всех пропустили, записав наши имена и фамилии.

Кабинет Вадима, конечно, был далек от киношных стереотипов, но и от кабинета, скажем, делового человека, он тоже очень отличался. Вот даже и секретарь у Вадима был не пышногрудой блондинкой, а молодым человеком.

– Проходите! Присаживайтесь! – Вадим поднялся нам навстречу.

– Зачем мы здесь? Чего еще вы хотите от нас? – начал Валерий первым.

– Ну, тебя то, Валерий Викторович, я, считай, за компанию пригласил. От тебя мы ничего не хотим. Но ты ж понимаешь, что это будет ровно до того момента, пока ты опять не решишь с государством в игры поиграть!

Два совершенно взрослых мужика посверлили друг друга взглядами.

– Я, собственно, хотел видеть только Олега. Но, поскольку Олег еще несовершеннолетний, а Лера его опекун, то пригласил и ее. Уж извини, Лера! – Вадим улыбнулся холодной улыбкой.

– Без проблем! – я кивнула спокойно.

– Хорошо! – Вадим вернулся в свое кресло во главе стола и, вспомнив, что он тут хозяин, поинтересовался, не хотим ли мы чай или кофе.

Мы дружно отказались. Обстановка как-то, знаете ли, не располагала к чаепитию. Вот как же так, а? Я еще ничего не нарушила, а уже сидела здесь и чувствовала себя виноватой.

– Ну, раз не хотите, дело ваше. Не буду тянуть. Олег, у меня для Вас письмо от Вашего отца. Сам он не может встретиться с Вами лично, но просил меня передать Вам это! – Вадим протянул Олегу конверт, – я знаю, что там написано, но в общих чертах. Читайте, спрашивайте, на что смогу, на то отвечу.

Пока Олег читал, Вадим стоял у окна. Стоял к нам спиной, заложив руки за спину. Тот Вадим Степанов, которого я знала, и этот подполковник Степанов – это были два совершенно разных человека. Впрочем, а знала ли я и того Вадима Степанова? Вряд ли.

Олег читал, его брови несколько раз удивленно поднялись, один раз он поднял на меня странный взгляд, но снова вернулся к чтению. Письмо было всего на одну страницу, но, похоже, что Олег перечитывал его несколько раз. Наконец, мы услышали:

– Это все правда?

– Что именно?

– То, что он сейчас под следствием, и то, что ему грозит срок.