Касс Юлис Митрор негромко фыркнул, всем видом демонстрируя отсутствие желания спорить с ничего непонимающим человеком.
Оставшийся в одиночестве невольник обул ноги господина в сандалии из белой кожи, набросил на плечи плащ, и отступив к стене, оделся сам, застыв в ожидании новых распоряжений.
— Ну, и куда они там с Ротаном пропали? — раздражённо пробормотал сенатор, поднимаясь на ноги с явным намерением уйти, но тут в дверь постучали, и он облегчённо выдохнул:
— Заходите!
В ванную комнату, сутулясь, вошёл пожилой мужчина с землистым, морщинистым лицом.
— Звали, господин?
— Да, — подтвердил хозяин дома, вновь усаживаясь на скамью. — Скажите, вы знаете купца по имени…
Он на миг задумался, но так и не вспомнив, вопросительно посмотрел на Итура Септиса Даума.
— Канир Наш, — подсказал тот.
— Банарец? — уточнил секретарь, прикрывая тяжёлую дверь. — Укр?
— Нет, — покачал головой регистор Трениума. — Он назвал себя гурцатом.
Прус Ротан Глеб замолчал, сосредоточенно сведя брови к переносице.
Сенатор торжествующе посмотрел на потерявшего надежду, стушевавшегося гостя.
— Да, господин, — совершенно неожиданно для хозяина и гостя проговорил секретарь. — Самому встречаться не приходилось, но я слышал, что он торгует золотом, серебром и драгоценными камнями.
— Я же говорил, что он не обманщик! — ликующе вскричал Итур Септис Даум.
— А вы ничего не путаете, господин Ротан? — озабоченно проговорил покровитель.
— Нет, господин, — покачал головой старый коскид. — У меня есть знакомые среди ювелиров. От них я и слышал о нём. Этот купец всегда может достать самый дорогой и редкостный товар.
— Хорошо, — кивнул хозяин дома. — Можете идти.
— Да, господин, — послушно поклонился секретарь, и ещё сильнее ссутулившись, повернулся к двери.
— Ну, что я вам говорил?! — не смог удержаться от победной усмешки регистор Трениума. — Господин Канир Наш не какой-то там мошенник или мелкий торгаш, а богатый, уважаемый человек. И он готов поклясться Сенату в том, что встречался с госпожой Юлисой в доме консула Канакерна господина Мерка Картена.