— Наши сердца скорбят вместе с вами о тяжкой утрате, господин Септис, — церемонно поклонился смотритель порта. — Я бы не решился побеспокоить вас в столь неподходящее время, но мой хороший знакомый — господин Канир Наш так настойчиво просил сопровождать его в этом визите, что я просто не мог отказаться.

— Совершенно верно, — кивнул толстяк, и только тут хозяин дома заметил на его тюрбане большой, оправленный в серебро сапфир.

"Дикарь!" — с завистливой неприязнью подумал Итур Септис Даум, считавший, как и большинство его соотечественников, кричащие украшения и причудливые многоцветные узоры признаком варварства или отсутствия вкуса.

— Мне хотелось, чтобы господин Оропус подтвердил, что я не какой-то обманщик, а честный и уважаемый купец, который ценит свои слова и готов за них отвечать, — продолжал гость, всё так же оглаживая бороду, от которой явно пахло дорогими келлуанскими благовониями.

— Это так, господин Септис, — важно кивнул смотритель порта. — Я знаю господина Канира Наша уже семь лет, и за всё это время у меня не возникало причин сомневаться в его порядочности.

— Благодарю за столь лестную оценку, господин Оропус, — склонил голову купец.

— Я рад познакомиться со столь достойным человеком, господин Канир Наш, — натянуто улыбнулся хозяин дома, весьма насторожившийся после столь многообещающих слов визитёра. — Но, клянусь Питром, я не понимаю, зачем вы мне это говорите, господа?

Чтобы успокоиться и скрыть нарастающую тревогу, он виновато развёл руками.

— Однако, прежде чем вы мне всё объясните, прошу вас оказать мне честь…

Итур Септис Даум сделал приглашающий жест.

— В виду недавно постигшего нас несчастья, я, к сожалению, не могу оказать вам достойный приём и порадовать искусством своего повара, но прошу хотя бы отведать по бокалу герсенского.

Словно ожидавшие команды, из-за занавеса вышли рабыни и быстро переставили с подносов на стол большую вазу с фруктами и другую закуску.

Эминей с непривычно постной физиономией занял место за креслом хозяина, держа в руках узкогорлый кувшин, всем своим видом выражая готовность по первому знаку господина наполнить блестящие кубки божественным даром Диноса.

Дождавшись, когда гости усядутся в кресла без спинок, регистор Трениума выразительно глянул на юного невольника.

Поклонившись, тот принялся разливать по бокалам густую тёмно-рубиновую влагу, наполнившую зал терпким ароматом солнца.

Едва кубок Канира Наша наполнился до половины, купец лёгким движением руки велел рабу остановиться.

— Не забудь оставить место для воды, мальчик.

И посмотрев на хозяина дома, снисходительно пояснил:

— Я же не варвар, господин Септис, чтобы пить вино неразбавленным. Мы, гурцаты, стали частью радланской державы ещё за сто лет до рождения Ипия Курса Асербуса.

"И до сих пор одеваетесь как дикари", — вновь с неприязнью подумал регистор Трениума, вслух сказав: