– Заместитель посмотрел на меня как на умственно отсталого, – усмехнулся Лиги. – С этого момента пути назад у меня уже не было. Я решил: к черту, ты сегодня либо сделаешь карьеру, либо потеряешь работу.

– И что вы сказали?

– Я положил это исследование ему на стол и сказал: «Сэр, вы можете забыть о шейхах, Берлине и Советах. Вот этот конфликт будет определять работу американской разведки на следующие пятьдесят лет».

– Нет. – Марла широко улыбалась. – Нет.

– Да.

– И?

– Он со смехом выпроводил меня из кабинета, и я лишний год прослужил младшим аналитиком. Но я был прав. Я знал это тогда, знаю это и теперь.

«И Митчам тоже знает».

Заместителю понадобилось пять лет, чтобы понять истину. Но когда это случилось, он вспомнил, кто первым принес ему эту новость. С того дня заместитель директора Митчам взял Лиги под свою опеку, и тот с удивительной скоростью взлетел по карьерной лестнице.

– Ничто в нашей истории не представляет собой такой угрозы, как анормальные, – сказал Лиги.

– «Нью-Йорк таймс» легко заплатит целое состояние за то, чтобы процитировать эти ваши слова.

– «Таймс» может меня укусить. У меня трое детей и пятеро внуков, и сверходаренных среди них ни одного. Как вы расцениваете их шансы? Что вы думаете: через двадцать лет они будут править миром? Или подавать картошку фри?

Марла не ответила, набрала еще одно сообщение в системе.

– Что вы о нем думаете? – спросил Лиги.

– О Купере?

– О Клэе? Он уже два месяца президентствует. Льготный период закончился. Что вы думаете?

Марла сняла руки с клавиатуры. Взяла чашку с кофе и задумчиво отхлебнула.

– Я думаю, – наконец проговорила она, – из него мог бы получиться выдающийся профессор истории.

Их взгляды встретились.

Что-то добавлять к сказанному не было нужды.