Как только я это понял, Марк снова показал мне темную башню с двумя щелями наверху, из которых внутрь проникал свет. Я отыскал выступы на стене и начал карабкаться вверх. На этот раз мне удалось выглянуть наружу, и я понял, что смотрю сквозь маску, а щели — прорези для глаз. Передо мной стояли Майк и Мария Бэнноны, очень молодые и удивленные неожиданным светом в глазах своего пугающе тихого малыша.
Когда поезд подошел к Бостону, тот, кто был во мне, сказал:
В районе Бэк-Бей мы поймали такси и поехали в Дорчестер. Увидели школу, в которую ходили вместе, здание суда, дом, где я когда-то жил, и новые здания на месте бывшего пустыря «Фитци».
Я снова вернулся в ту страшную ночь. Но теперь я глядел на Ларри Каллена сквозь прорези маски, а он улыбался мне улыбкой психопата. На мгновение передо мной промелькнуло ошеломленное лицо Марка Бэннона, и я почувствовал холодную ярость Каллена, когда ангел завладел его рассудком и посмотрел на мир его глазами.
Мелвилл-авеню ничуть не изменилась. Бэнноны жили все в том же доме. Мы вылезли из машины, и тот, кто был во мне, сказал:
Сейчас, когда политика становится все более опасным делом, Кэрол Бэннон ведет себя все храбрее и решительнее. И мне хотелось бы знать, что останется в памяти у людей.
Дверь открыла медсестра, ухаживающая за миссис Бэннон. Нас пригласили войти. Кэрол стояла у лестницы и выглядела полноправной хозяйкой. Я невольно вспомнил ее отца.
— Моя мать ждет вас, — сказала она.
Я понял, что проведу у миссис Бэннон всего пару минут, а потом мне придется уйти. Кэрол встретилась со мной взглядом и поцеловала меня. Ее глаза вспыхнули, и она улыбнулась.
В это мгновение тот, кто был в моей голове, ушел. Великолепное утро померкло, и я ощутил тот прилив отчаяния, который должны были испытывать Марк Бэннон и остальные, когда их покидал ангел.
Стив Лаффи
ПАРТИЯ КЛЕЯ
Тревожные новости доставил в редакцию городской газеты наш корреспондент из Форта Саттера, куда еще в начале месяца должна была прибыть партия переселенцев, выбравших для путешествия в Калифорнию неосвоенный и опасный маршрут. Ноябрь уже на исходе, но от участников партии нет никаких вестей, и есть опасение, что их задержала в горах зимняя непогода. Жители горных районов и возчики — все, как один, утверждают, что путь, по которому двигались несчастные пилигримы, необычен и крайне рискован, а вся ответственность за выбор этого маршрута лежит на мистере Джефферсоне Клее из Нью-Гэмпшира, не знакомом с нашей местностью и не проявившем себя опытным исследователем или первопроходцем. Ходят слухи, что, как только закончатся снегопады, будет собран спасательный отряд.
Элизабет волнуется о том, как перенесет дорогу маленькая Мэри-Кэт, и о пошатнувшемся здоровье своей матушки. Но я вновь и вновь напоминаю ей, что целительный воздух Калифорнии пойдет старушке на пользу и что нет другого места на земле, где бы открывалось столько благоприятных возможностей для нас и нашей дочери. С этим она не может не согласиться, и мы отправляемся в дорогу с легким сердцем. Так что: «Троекратное ура Джеффу Клею, ребята!», как кричали возчики во время нашего отъезда, и вперед на запад! И пусть Господь не оставит нас на этом долгом пути.