— Ну и сколько ты хочешь за рулон?

— Ящик водки! — отчаянно, словно бросившийся со скалы ныряльщик, выпалил он. Я чуть не расхохотался ему в лицо. Ящик водки за рулон тварона, который стоит раз в сто дороже, если не больше. Но ведь это же базар!

— Я смотрю, пиво тебе шибануло в голову. Кто же возьмет у тебя товар, который не режется?

Рядом присел солидно одетый мужчина. — Почем? — небрежно ткнув в рулон пальцем барским тоном процедил он. И тут мужичок удивил меня еще раз. — Проходи уважаемый, продан товар — так же небрежно бросил он. Ну точно пиво легло на старые дрожжи! Солидный вскинулся — Ты как со мной разговариваешь! Да: надо выручать страдальца, а то еще схлопочет и пропал мой тварон. Что мой, я решил бесповоротно. Повернувшись, негромко произнес — Ты забыл добавить — быдло. Чего уставился? Тебе русским языком сказано — продан товар — и уперся ему в переносицу тяжелым, немигающим взглядом. Солидный встал, хотел что то вякнуть, но я тоже встал и пресек его претензии в корне — Иди, иди. Вежливо, но жестко. Не поймет — его проблемы. Он что — то зло пробормотал, пошел, несколько раз обернувшись; кидая злые взгляды. Сталкивался с такими, знаю что за твари. Весь гонор за корочками, деньгами, связями…

— Поговорим? — улыбнувшись произнес мужичок.

— Поговорим — усмехнувшись ответил я. Бросай свои железки, за них даю бутылку, хватай рулон и пошли со мной.

— Куда? — испугался мужичок.

— Ты хочешь разбираться с этим хамом если он приведет своих друзей, или еще кого?

— Да не приведет он никого! — гоношисто вскинулся торговец.

— Может да, может нет — зачем тебе лишние проблемы. Береженого бог бережет … а не береженого конвой стережет — добавил он и мы весело рассмеялись. Мужичок распинал свои железки по сторонам, подхватил рулон и пошел за мной.

— Шакалы — зло проворчал он за моей спиной. Обернувшись, я увидел, как пара хануриков собирали брошенные железки вырывая друг у друга и отчаянно матерясь.

— Каждый выживает как умеет — философски заметил я. Мы подошли к моему месту, я убрал еще не купленный, но уже мой рулон и обозначил свою позицию.

— Десять. Дальше пошел отчаянный торг. Я торговался ради приличия, а для мужика лишняя бутылка была чуть ли не спасением от всех напастей. Сошлись на пятнадцати.

— Тебе как, наличкой или продуктом?

— Продуктом, конечно бы, лучше, но и жене надо подкинуть малехо, чтобы не бухтела. Так что давай наликом. Я достал деньги с одного кармана, посчитал, достал из другого, добавил, сколько не хватило (еще одно правило базара — не держи все деньги в одном месте) и отдал пачку мужичку. Он взял деньги, положил в карман не считая и замялся, не торопясь уходить. — Что то не так?

— Слушай, а ты не возьмешь у меня еще? Сегодня явно мой день.

— Еще — это сколько? — небрежно спросил я. — Еще семь рулонов — выдохнул он.

— Берем, берем, все берем, непременно берем! — заорал дурным голосом, заметавшись во мне как сумасшедший жадюга хомяк.

— Возьми, ты же знаешь, я не дорого отдаю, а тебе пригодится, тебе нужно, я же вижу. Возьми, командир, не пожалеешь! Я вздрогнул — подстава дворфов? Просканировал сознание, все до каждого уголочка. Все чисто, ни каких затемнений, наслоений. Могли, правда и в темную подвести, просто подтолкнув привести на базар рулон. Да и пусть, главное результат, а он потрясающий.

— Почем? — По пятнадцать…