— За тех, кого с нами нет. Я усмехнулся про себя. Вообще то это третий тост, ну да ладно. Выпили, не чокаясь.
— В общем все, что зарабатывал — все в семью. Я кивнул головой — знакомо. — После Афгана тоже пришлось полетать, повоевать, но меньше. Дали капитана, но с прошлой зарплатой не сравнишь. Жена начала бухтеть — денег мало, не хватает. А сама так и не работала — воспитывала дочку и за мужем ухаживала, как она говорила. А тут развал Союза, бардак, армия никому не нужна, зарплаты смешные. Жена как с цепи сорвалась — или обеспечивай, или уйду от тебя. Лучше бы она тогда ушла.
— Видно не было к кому, вот и не ушла. Или это твой крест и карма а может и предназначение.
— Смеешься или издеваешься?!
— Ни то, ни другое. Потом объясню, если возникнет необходимость. Извини, что перебил…
— Она, как понимаешь, не ушла, а там и дела стали налаживаться. Стал возить армейских и гражданских шишек на охоту; куда скажут. Вскоре стал понимать, что могу завязнуть так, что конец будет только один. Да и молодняк меня стал подсиживать, спихивать с хлебного места. Я и ушел. Командир правильно понял, подписал перевод. Летать стал меньше, больше стал учить. Дома очередная серия скандалов и дочка подросла, к мамаше присоединилась — дай, дай! А на работе очередная задница — научил на свою голову. Машин стало меньше, летчиков больше, да все больше «блатных», вроде тех, что меня спихивали. Вот и отправили в тираж, правда дали майора, но что майорская пенсия? Одному может и хватило бы… Очередные скандалы, хоть в петлю, или из дома беги. Не понял я тогда, что меня просто выживают… Помог мой штурман, у него такая же петрушка. Сосед в его подъезде оказался прорабом — менеджером. Находил работу, обговаривал стоимость с заказчиком, приводил свою бригаду. Денег получал, конечно намного больше чем мы, но и правильно — все дела вел он. С нами все по честному: деньги вовремя, материалы вовремя; нужно — едой обеспечивал — только работай… Я с штурманом по электрике стал спецом. Открылся во мне еще один талант — высококлассного отделочника. Стал прилично зарабатывать, скандалы утихли и вроде как зажили дружной заботливой семьей. А тут очередная напасть. Что то поменялось в нашей экономике, или кто то, но у нашего шефа стали возникать проблемы по работе. Он временно сократил количество заказов, нам посоветовал особо не светиться, переждать немного. Заказы он брал, но с большими перерывами — три четыре недели. Заработки упали, появились скандалы. Объяснял я моим дурам ситуацию, а у них только одно — деньги давай! А обе работать не хотят — старая уже привыкла, а дочка в творческом поиске: хочу много, сейчас и чтобы не работать. Она у меня в мать пошла — такая же толстая, некрасивая, да и что скрывать — туповатая. В общем, пока молчит, еще ничего, а как рот откроет — туши свет. А рот она привыкла открывать по любому поводу. Недавно достали, сил нет. Обе устроили такой скандал, какого раньше еще не было — где хочешь, но чтобы деньги были. Ну я и не выдержал: если не успокоитесь — разведусь, выселю вас из квартиры. Куплю вам однокомнатную и живите как хотите! Они враз притихли. Я решил одумались, ан нет. Вчера вечером устроили очередной скандал, я не выдержал наорал на них. Дочь вдруг заехала мамаше кулаком в глаз, та повалила ее на диван стала хватать дочку за ноги, за шею. Мне бы дураку понять, что что то не так, а я разнимать полез.
— Порвали рубаху, ногтями по личику прошлись…
— Рубаху не рвали, я в майке был и лицо в сторону убрать успел, но по руке и плечу дочка пройтись успела. Мамаша к телефону, номер набрала и кричит — приходите скорее, дочь пьяный отец насилует. А минут через пять участковый с нарядом. Скрутили, дочь с мамашей уже заявление пишут — дочка на изнасилование, а жена на избиение в состоянии алкогольного опьянения. Меня в кутузку к участковому. Посидел часа три — четыре, затем дернули меня к нему на беседу, как он сказал. Начал задушевно — герой, афганец, понимаю, сочувствую. А потом выдал. Да такое, что я обалдел! Он в курсе, что жена у меня стерва и тунеядка и мне как мужик сочувствует. Но вот племянник его очень любит мою дочь и желает с ней жить в законном браке. Как поженятся — дети пойдут и не один и не два — хочет племянник много детей. А как жить всем в трехкомнатной квартире? Вот и разыграли они спектакль. И я должен войти в положение молодых — отказаться от своей доли квартиры в пользу дочери. Мамашу — участковый при этом лукаво усмехнулся, отселим в однокомнатную, потом. А нельзя меня в однокомнатную — поинтересовался я. Оказалось, нельзя. На мне висит целый букет таких статей, что лет на десять как минимум. Так что либо я подписываю отказ в пользу его племянника, либо он сейчас оформляет дело и с утречка я заселяюсь в камеру со статьей насильника собственной дочери. Вот тут я понял, что это банальная разводка и ни дочь, ни мамаша в этой квартире жить вскоре не будут. Решил я подумать. Он закрыл меня в кутузку — думай до утра и ушел домой. А утром завел в кабинет и положил лист и ручку. Я написал. Что оставалось делать? Так что я теперь бездомный и временно безработный. Но ты не подумай чего. Приютил на сегодня и спасибо. Завтра дашь немного денег я и уйду.
— И куда же ты пойдешь — на дворе ведь не лето.
— Штурман мой приедет завтра, послезавтра, а пока у бомжей переночую ночь, две, денег на выпивку дам — думаю не откажут.
— У бомжей тебе ночевать никак нельзя. На них менты часто облавы устраивают — бесплатная рабочая сила, или еще зачем. Прихватят тебя, начнут выяснять почему ты с ними, зачем, участковому звякнут — что за человек. Он тебя и сдаст с потрохами: скинет им заявы на тебя. Сейчас ему не с руки: ясно же, что вся эта комедия — подстава чистой воды. А вдруг у тебя есть кому за тебя веское слово сказать? А в этом случае он как бы и не при чем — тебя другие закроют, а он вроде как чист. Так что ночуешь у меня, завтра — ты уж извини, поедешь со мной поможешь мне на базаре, а вечером звякну я одному человеку. Не обещаю, что он поможет, но попробую его убедить.
Утром поехали на базар. Виктор стал помогать мне таскать сумки, помогать раскладывать товар, а я незаметно наблюдал за его действиями. Все он делал аккуратно, быстро, не отлынивал, не филонил: работал с душой, а не по принуждению. В общем я его поведением остался доволен и решил обязательно помочь — если не через своего знакомого, то сам. Приятель мой служил в госбезопасности в немалых чинах — полковник и помочь мог реально. Знакомы мы с ним были давно, еще с института — вместе учились на одном курсе, в одной группе и уже тогда поддерживали приятельские отношения. Перед госэкзаменами приходили сваты, приглашали работать в силовых структурах — в уголовный розыск, в силовые подразделения МВД и КГБ. На одном таком собеседовании я пошутил — когда придут приглашать на работу в ОБХСС (отдел борьбы хищением социалистической собственности) или ГАИ, тогда можно будет и выбирать. Милицейский чин посмотрел на меня и с непонятной иронией сказал — эти по институтам не ходят — к ним приходят сами. Со мной разговаривал персонально человек из КГБ: сказал, что знает о моей службе, о ранении, отзыв командира о моих способностях — заманивал. Но я уже выбрал свою дорогу, о чем прямо и сказал. А вот приятель мой Женька согласился. Когда мы с ним пересеклись, он был уже капитаном и у меня положение в обществе было достаточно высокое, так что никому не было стыдно, или неловко: каждый при деле и в чинах — он военных, я — в гражданских. Дальше стали встречаться на моей территории — спортивной базе, отдыхали, купались, ну и как водится, беседы за жизнь под водочку, но не злоупотребляя, конечно. Потом он стал привозить жену и детишек — им там раздолье: солнце, воздух, вода и экзотика, ночевки под открытым небом, поездки на катере, купание ночью. Такие заезды были не часты, так что мне не в тягость. Как то Женька сказал — Если в чем надо помочь, мне стоит только сказать. Я тогда так на него посмотрел, что он смутился, извинился, (мальчик был из культурной семьи), но предложение свое оставил в силе. Сейчас решил попросить его помочь — не мне а своему, «афганцу», тем более, как однажды обмолвился Женька, он пару раз там был на «обкатке». Вечером после ужина я и позвонил.
— Здорово полковник!
— Здорово книжник! Все так же несешь знания в массы?
— Не всем же в шпионы играть, кто то должен и о духовной пище людей заботиться. Тем более сейчас, при нашей дороговизне. Женька рассмеялся:
— Никак в политики решил податься? Учти, там места давно расписаны на много лет вперед.
— Упаси господь от такой напасти, мне и так вроде неплохо.
Вот так, перебрасываясь ничего не значащими фразами поговорили немного, я попенял Женьке, что не привозит своих на отдых, он в ответ сказал, что обо мне недавно вспоминали и вроде бы собирались. Обменялись приветами и я начал о главном:
— Консультация требуется, или может поддержка…
— До завтра терпит? — Не горит но…