— За что ты всегда на него нападаешь? — Ты ошибаешься, дорогой.

Она сняла серьги и положила их на тумбочку рядом с постелью.

— Теперь, когда я не жду от него невыполнимого, я стала больше ценить его за другие качества. Главное, как всегда, — знать границу возможного. — За какие же качества? — Он терпелив, любезен. А это, поверь мне, не так уж мало.

Мариано снял галстук.

— Кстати, тебе часто недостает этих свойств, — продолжала она, расстегивая сзади пуговицы платья. — Надо было познакомиться с тобой, чтобы лучше оценить мужа.

Мариано сел в кресло.

— Я бы воздержался от сравнений, — пробормотал он.

Она сняла наконец с себя платье и, бросив его на стул, обернулась к нему:

— Ладно, только не смотри на меня так.

Подойдя к нему, она наспех чмокнула его в щеку.

— Ты не будешь раздеваться? — шепнула она ему. — Увы, у нас не так много времени.

Мариано не шелохнулся.

— Можно узнать, что с тобой? — спросила она, усаживаясь на край кровати. — Ничего. — Не верю. У тебя странный вид. Что-нибудь случилось?

Мариано наклонился, чтобы развязать ботинок.

— Послушай, — продолжала она. — Если тебе нужно что-то сказать, говори сейчас, а не после. — О чем говорить? — Ах, откуда я знаю!

Облокотившись на спинку кровати, она добавила:

— Лишь бы это касалось не нас.

Мариано склонился к другому ботинку.

— Мне не хотелось бы, — продолжала она, — чтобы ты что-нибудь от меня скрывал. Я давно уже замечаю… — Что замечаешь? — Что ты не такой, как всегда. — Хотя бы и так… — Очень мило, — сказала она, слегка покраснев. — И это все, что ты можешь сказать.

Мариано потер ладонью лоб.