— Нормально. Правда, сейчас придется побегать, — ответил я, убирая в рюкзак коробки с патронами к винтовке. Потом я поднял взгляд к Жене, и увидел непонимание в ее глазах. — Тот урод, что за нами охотился, успел по рации вызвать подмогу. Они скоро будут здесь. Так что придется уходить бегом.

— Поняла.

— Тогда побежали.

Я повесил винтовку за спину, потом одел на спину рюкзак. Потом начал быстро закреплять подсумки.

— Бежать придется очень быстро, — объяснял я, закрепляя крепления подсумков. — Если увидишь одного или двух зомби, не стреляй по ним, обходи, а лучше сбивай с ног. Поняла?

— Да.

— Тогда побежали.

Мы побежали вперед. Когда мы пробегали перекресток, я успел заметить десяток бойцов, бегущих со стороны Маленковской. «Не успели». Подумал я, и выругался. Нас заметили. Раздались звуки очередей. Я взял Женю за руку и побежал вперед. Когда мы с Женей забежали за дом очереди прекратились. Но останавливаться было нельзя. Впереди появились несколько зомби. Я снял автомат с шеи, и сбил первого ударом в голову. Второго опрокинула на землю Женя. Третий попытался схватить меня за руку, но получил удар прикладом в шею. Это не убило его, но он упал на землю. Остановиться все-таки пришлось. Женя выбилась из сил, да и у меня легкие горели от такой скорости бега.

— Кто это был? — спросила Женя, пытаясь отдышаться. Видимо, она спрашивала про людей, стрелявших в нас.

— Мародеры. Я убил их стрелка, и теперь они будут мстить, — ответил я. Потом посмотрел на девушку. Она выглядела не очень хорошо. — Ты как?

— Давно не бегала так. Легкие наружу вырываются. И нога болит, — ответила Женя.

Что легкие болят, это нормально. А вот нога. Я посмотрел на ногу Жени. И выругался. На брюках, в районе бедра, шел короткий разрез. Увидев, куда я смотрю, Женя тоже посмотрела на свою ногу. И вскрикнула. Ну, это нормально. Я бы тоже так вскрикнул, если бы получил первую серьезную рану.

— Тебе нужно сесть, — я подошел к Жене, помог ей сесть так, чтобы ей не было больно.

Заведя Женю в подъезд, я усадил ее там. Потом посмотрел на рану. Пуля прошла навылет, и это было хорошо. Нехорошо было то, что рана была довольно глубокой. Я снял с плеч рюкзак, и вынул аптечку.

— Что ты будешь делать?

— Зашивать твою ногу, — ответил я, выкладывая на рюкзаке нужные мне вещи.

— Но те люди скоро будут здесь.

— Придут, отправятся следом за своим снайпером, — проговорил я, разрезая ткань вокруг раны. Вырезав, сколько было нужно, я посмотрел на Женю. — Я понимаю, что ты хочешь убраться отсюда подальше. Я тоже хочу. Но ты не сможешь идти.

— Смогу. Только что ведь смогла, — упорствовала Женя.

— Не сможешь. Ты убегала только потому, что была на адреналине.