– У тебя трубка в трахее, потому что ты плохо дышал.
Она вздохнула. Он хотел знать все без прикрас.
– Да, некоторые кости лица сломаны. Ты не изуродован, но опухоль создает трудности для дыхания. Как только опухоль спадет, они вынут трубку из трахеи.
– Не буду! – воскликнула она с негодованием, останавливая перечисление букв, когда поняла, какое слово получается. Потом усмехнулась, потому что ему на самом деле удалось изобразить нетерпение. – Все самое важное по-прежнему на месте, поверь мне.
– А вот это ты должен будешь узнать самостоятельно!
– Я не ханжа, а ты веди себя как следует, или я попрошу медсестру заменить ту самую трубку. И тогда ты на горьком опыте убедишься в том, что хочешь узнать.
Как только она произнесла эти слова, то почувствовала, что покраснела, но это не помогло, он снова улыбнулся. Она не собиралась говорить про это.
Длительная усиленная концентрация утомила его, и через минуту он сообщил:
– Я не хотела утомлять тебя, – пробормотала она. – Засыпай.
– Да, останусь. Я не вернусь в свою квартиру, не сказав тебе.
Джей почувствовала, как перехватило горло от осознания того, что она нужна ему, и она стояла рядом с кроватью, держа ладонь на его руке, пока дыхание Стива не обрело глубокий устойчивый ритм сна.
Даже тогда она убрала руку неохотно и оставалась возле него еще долгое время. Улыбка продолжала изгибать ее губы. Его личность настолько сильна, что пробивалась к ней, несмотря на ограниченные средства общения. Он хотел знать правду о своем состоянии, не расплывчатые обещания и не медицинскую лицемерную болтовню. Он не знал даже собственного имени, но это не изменило мужчину, которым он стал. Он сильный, гораздо сильнее, чем раньше. Что бы там ни случилось с ним за прошедшие пять лет, это закалило его, как сталь в жарком огне. Он стал более крепким, более сильным, более жестким, сила воли стала настолько яростной, что походила на излучение энергетического поля. О, раньше он был очаровательным мошенником, ужасно опрометчивым и смелым, с огнем в глазах, на которого оборачивалось немало женских голов. Но теперь он... опасен.
Слово поразило ее, но, поразмыслив, она поняла, что оно точно описывало мужчину, которым стал Стив. Он стал опасным мужчиной. Она не чувствовала угрозу для себя, но опасность необязательно представляет угрозу. Он опасен из-за своей стальной, непримиримой воли; когда этот человек решит что-то сделать, рискованно вставать у него на пути. В какой-то момент за прошедшие пять лет что-то кардинально изменило его, и она сомневалась, что хочет узнать, что это было. Должно быть, случилось что-то катастрофическое, что-то ужасное, что так обострило характер и решимость. Все выглядело так, будто его разобрали на части, до самой человеческой сущности, заставили полностью отказаться от основных черт личности, кроме тех, которые необходимы для выживания, и принять новые. Остались только жесткость и строгость, несгибаемость и необычайный запас жизненных сил. Этот человек не допустит поражения; он просто не знает, что это такое.