И вот опять она. Эта чудесная улыбка.

– О, Том, он прекрасен. Какие удивительные цвета. Такой красивый узор пейсли.

Я не знал, что это значит, но не хотел признаваться. Главное, она обняла меня. И все снова стало хорошо.

Несколько недель спустя центр искусств закрылся из-за нехватки финансирования. Занятия прекратились. Я постарался не показывать своего облегчения. Сказал вместо этого:

– Неважно. Когда у нас появятся дети, ты все равно захочешь оставить занятия.

– Но я буду скучать по своим ученикам! – В ее прекрасных темно-карих глазах блестели слезы. – Мне нравится направлять их руки и наблюдать, как загораются при первых уверенных штрихах лица тех, кто даже не подозревал в себе такого умения.

– Разве тебе недостаточно меня? – спросил я, понимая, что это звучит глупо и по-детски.

– Конечно, достаточно.

Она откинула назад волосы и потянулась, чтобы поцеловать меня в губы. Я сдался. Невероятно, какой эффект на меня она производила.

Несколько недель спустя Сара позвонила мне на работу. Я уже просил ее так не делать. Это выглядело непрофессионально. Мне нужно было подавать пример своей команде.

– С тобой все в порядке? – спросил я.

– Угадай что? – Ее голос звучал игриво. – Ты скоро станешь папой!

Пока она говорила, я заметил одного из старших партнеров, который приближался ко мне своей размеренной, целеустремленной походкой.

– Очень хорошо, – вежливо произнес я в трубку.

– Думала, ты будешь на седьмом небе от счастья!

– Я сейчас иду на встречу.

– Так ты не можешь говорить?

– Вот именно.

Я положил трубку как раз вовремя.

– Надеюсь, я не помешал чему-то важному, Том?