Ночевка на болоте оправдала ужасные ожидания. Комаров, больше похожих по шуму и размеру на стрекоз, было так много, что все время я провела в повозке, в которой мы тщательно заткнули все до последней щели и дырочки, не имея ни малейшего желания вылезать. И все равно покусали.
После болот, являвшихся границей материковой территории Архипелага, нам следовало переодеться для земель нимов. Так что утро я начала с того, что достала сундук. Для жителей Архипелага полагался наряд города Корен — местные одежды больше всего напоминали традиционные аи магов воды. Белая кожа Аштанар все же бросалась в глаза, но на это у нас была припасена история. Я помогла госпоже переодеться, затенила ее брови и ресницы, подготовила головной убор. Коренчанки носили платки, так что мы подобрали для волос Аштанар закрытую шапочку, какие носили в бальтских окраинах. Их знали в городах нимов, но на всякий случай каждый из нас выучил историю, откуда у нас эта шапочка.
Нарядив госпожу, я оделась сама. В целях маскировки мой наряд был богаче, мы изображали в землях нимов, что Аштанар моя служанка, потому молчит и сидит в повозке. Глэн раскатал ковер и мы вышли из повозки, чтобы мужчины тоже могли переодеться. Ян уже снял монолит со спины, собрав из него гранитный клинок на случай самообороны. Для этого у него были припасены железные рукоять и ножны.
Пока мы ждали, я сходила посмотреть, как теперь выглядит Эзобериен. Дикарь щеголял все в том же гербарии.
— Эзобериен, ты не собираешься переодеться?
— Я не собираюсь показываться нимам на глаза.
— Ясно. Мы собираемся заехать вечером в Ключинку, полагается проверить, что наряды не привлекают внимания и мы ничего не упустили.
— Ладно. Встречу вас за краем, что дальше по дороге.
⁃ Что ж, — ухмыльнулся Глэн, когда я передала слова Эзобериена, — А мы останемся, может еще и с ночевкой. — У него еще было вино, и сегодня он начал пить прямо с утра. — Пусть сам ночует на дороге.
Аштанар кивнула. Похоже, ей тоже надоели комары.
⁃ Рассматривай это как контакт цивилизаций, госпожа, — сказал Глэн.
Аштанар недоуменно посмотрела на него, но продолжил Ян:
— Не так часто доводится видеть коренного жителя чащи вне естественной, так сказать, среды обитания. — Он выглядел совершенно серьезным. — Прекрасный образец, в полном расцвете сил, спешите любоваться.
Я не могла поверить своим ушам. Это что, бунт? Что же, ну тогда…
⁃ Эзобериену, похоже, вообще плевать на те неудобства, что встречаются по пути. — сказала я настолько удрученно, насколько умела. — В повозке он ехать не хочет, спит без палатки, ест что придется и к тому же руками. Госпожа, помилуйте, к чему все это?
Аштанар не реагировала.
⁃ Не желаете расстелить вам постель под кустом? — Глэн уже порядком набрался. — О, или, раз уж мы остановимся в трактире — может постелить вам в конюшне? Я вот что скажу, если уж идти за ним, то какая разница — болото или лошадиное стойло? Ума не приложу. Но, если желаете дальше делить с ним все тяготы — мы вам и солому взобьем, и полог навесим. Правда же, Магуи? Думаю, тебе тоже не сильно нравится проводить время с этим персонажем.
Аштанар приуныла, но не сопротивлялась, и я сказала:
⁃ Госпожа, прости Глэну его тон, но он прав. Нам ни к лицу дикарские привычки, нельзя так ехать. Прошу, уважай если не нас, то хотя бы себя. Не для того твои сказки сердца людские равно в трактирах и во дворцах зажигают и слава по свету гремит. — С началом обучения порою в моих словах проступал ритм и интонации толкования. — Мы собирались попробовать выступить на Потоке, может добраться и до севера Архипелага, если не будем чувствовать себя совсем плохо. Даже Ян согласился, хоть ему и пришлось бы оставить нас в какой-то момент. Госпожа, там же Сэнку, я так ждала встречи! А теперь нас едят комары и нами помыкает этот дикарь. Пусть мы не знаем, зачем идем, но Аштанар, прошу тебя, оставь эту блажь. Если тебе с этим следопытом по пути — так у него своим привычки, а у нас свои, к чему так страдать, пусть себе идет как хочет, а в конце дороги встретимся.
⁃ Точно! Пусть себе топает по болотам, пусть его жрут комары, пусть справляет нужду хоть в овраге, хоть в поле, а то и на дереве. А мы пойдем с караваном, будем по вечерам слушать их музыку, играть в кости, пить хорошее вино и спать на перинах. Что мы за ним увязались — это пережить можно, но такое, прости, скотское отношение я терпеть не намерен. — Аштанар ничего не писала, а лишь внимательно смотрела на толмачей, так что Глэн продолжил. — Нельзя, просто нельзя обращаться с нами так непочтительно.