— Да, конечно.

— Обязательно скажи, что она именно лечит, не калечит. Что я смотрел ее травник, она не искажала рецепты, и могу показать травник любому соплеменнику, кто захочет прийти и проверить нас.

— Да, хорошо. Зэбор, я…

— И если такой соберется прийти и найти нас, пусть скажет Глэну, чтобы тот передал тебе, чтобы мы сказали ему, как выглядеть и как найти нас так, чтобы все наши поиски не пострадали от того, что этот соплеменник или несколько из моего племени что-то сделал или сделали не так.

— Зэбор, — повторил Ян.

— Что?

— Очень сложно говоришь, — вздохнул Ян.

— Давай запишу.

— Извини, но было бы неплохо, если бы ты сам мог общаться с племенем, без посредника.

— Да, я знаю, Ян. Я прекрасно знаю, что я ним и тоже испытываю от этого некоторое неудобство.

— Это что, сарказм? — восхитился Клин, — Я думал, ты в плане иронии полное бревно.

Зэбор не ответил. Он писал. Лоб у него был нахмурен, а глаза злы.

Еще какое-то время после того, как Ян закончил передавать инструкцию Зэбор что-то для себя чертил на листочке. Когда все привыкли и перестали посматривать на него в ожидании ответа, неожиданно он сказал:

— Да.

— Что — да? — ласково спросила Аштанар.

— Я думаю, что с этим городом что-то не в порядке.

— Ну понятно, Зэбор, — начал Клин, — Раз нимы счастливо живут там, значит что-то здесь не чисто.

— Клин, стой. Я все объясню, честно. Я все думал, пытался вспомнить или найти вариант и понял, что совсем никак не могу быть уверен. Клин, откуда ты знаешь, как меня зовут?

— К тебе Ян в тоннеле по имени обратился.

— Это внешнее имя, а ты тогда назвал внутреннее.