- Ну как? – отряхнул руки Леший, а вокруг нас шумел мрачный лес. Я разницы не видела. Лес действительно выглядел гиблым и зловещим. Все, как нужно! Вполне атмосферненько.

- А вот этой травинки, - прищурился кот, глядя под ноги. – Здесь не было! И на том дереве было не четыре тысячи сорок шесть листиков, а сейчас три тысячи двести восемьдесят один!

Ого!

- Кот, - прошипела я. – Прекрати. Ну, пожалуйста. Для тебя же стараются, пушистая вредина!

Я провела рукой по его груди, радуясь, что могу это сделать! Он жив. А остальное – мелочи.

- А куда они денутся, - заметил кот, осматриваясь по сторонам. – Я пожертвовал своей навью, чтобы спасти их. Им бы сразу конец пришел от железной иглы. Так что тут…

Послышался шелест, а перед нами появился болотник с мешком.

- Вот! – высыпал он черепа и кости. – Прямо, как новенькие. Отлично сохранились в болоте.

- Спасибо, - благодарила я вместо кота. – Мы сами разложим.

- У меня тоже где-то черепа завалялись, - зашамкала яга. – Кажись, вспомнила где!

Она исчезла, а остальные тоже стали вспоминать про черепа и кости. Все это напоминало обустройство молодоженов в пустой квартире. Только не миксеры – тостеры-ковры, а жухлая трава и черепа.

- Гляди, че припер, а? – похвастался Соловей, таща за собой что-то большое. – Камень! Украл, ибо плохо стоял. Нет, ну а что? Все себе!

- Направо пойдешь… - прочитала я, глядя на тот самый легендарный камень.

- А мне он зачем? – спросил кот. – Чтобы я на нем сидел? Я как об него когти с противным лязганьем точить буду?

- Ладно, забираю обратно, - выдохнул Соловей. – Мне нужнее!

Он исчез вместе с камнем.

- Может, дуб? –спросила я, вспоминая стихотворение. – Ну, вместо столба? И цепями его красиво золотыми…

- Цепи я дам, - произнес Кощей, осматривая ремонт. Работы шли полным ходом. Ягиня притащила груду желтых черепушек и высыпала. Потом схватила одну из кучи и удивилась: «А ты как сюда попал? Я же тебя обыскалась! А ты вон, где, оказывается!». Черепа остались все, кроме одного. Мне до сих пор интересно, кто это был. Но яга уже исчезла с черепушкой, чтобы тут же вернуться.

Огромный дуб рос прямо на глазах. Толстенный, шелестящий серыми листьями, он выглядел, как небоскреб посреди пустоши.

За нами послышался звон цепей. Рыжеволосый богатырь с легкостью тащил огромные цепи.