- И не подумаю! – заметила я, обиженным голосом. – Я – царь – девица!

В итоге рядом поплелся царевич, триумфально пересказывая мне историю моего спасения. Я слушала ее в десятый раз, сидя между двух горбов.

Путь был не близкий. И без приключений не обошлось. Пока мы добирались в тридесятое царство, я уже успела не раз покрыть его трехэтажным. Так что я не удивлюсь, если там небоскребы!

Когда на горизонте показалось царство в виде теремков и огромного расписного терема, я поняла, что при - приехали!

- Вы кто? – спросили у меня перед дубовыми воротами два дуба.

- Невеста я, царская, - ответила я, собирая всю милоту в кулачок.

- Не понял, - переглянулись дубы.

- Царь- девица я, - проворковала я голубкой, мысленно требуя немного терпения.

- А! – переглянулись дубы. – Открыть ворота!

Огромные ворота со скрипом открылись.

- Расступись, честной народ! Царевич невесту везет! – густым басом объявил невидимый мужик за толпой высыпавшего народа. И тут же зазвонили колокола. Бабы в цветных платках переглядывались и перешептывались. Дети малые выбегали, чтобы получше разглядеть нас, а мужики в косоворотках снимали шапки.

Ну еще бы, никогда еще так триумфально не въезжали в город Иван Царский Сын и его невеста. Ну, как въехали? Я шла в кокошнике пешком, таща за собой упрямого, как ослик Конька Горбунка, на котором лежал Иван Царевич. Его ноги тащились по земле, а шапку пришлось засунуть под него. Но не буду же я рассказывать всем о том, что жених сражался с разбойниками, а потом я узнала Соловья. Поэтому, из-за уважения ко мне и коту, жениха просто поколотили. И даже не обобрали.

Из разукрашенного, как пасхальное яйцо терема высыпали родственники.

- Освободил Иван Царский Сын девицу – красавицу! – продолжал бас под звон колоколов. Я посмотрела на народ, видя, как перед дородной бабой стоит хиленькое дите в подстреленной рубашке и жует кренделек.

- От себя бы освободил, - прошипела я, продолжая улыбаться.

«Так вот она какая, царь – девица!», - шептались люди.

- Наконец-то! – послышались голоса. – Женился!

- Ваш царевич? – спросила я, глядя на царя-батюшку и красавицу – матушку.

- Наш, наш! – закричали нянюшки, снимая детину с седла. – Ой, беда-то какая… Изранили его всего!

Герой очнулся, посмотрел на мир подбитым глазом, намекая, что дуракам везет и встал. Он даже подбоченился.