I

Последними к реконструкции лица девочки, которую она называла Лин, Эми добавила ушные раковины.

Больше всего времени занял рот. Обычно соединение клыка и первого премоляра с каждой стороны определяло положение уголков губ. Каждая губа идентична по высоте покрытой эмалью части соответствующих верхних и нижних резцов. Но в этом случае расщелина неба настолько исказила верхнюю челюсть, что Эми пришлось подключать воображение вдобавок к опыту, чтобы изобразить деформированную верхнюю губу.

Эми проработала над губой больше часа, так погрузившись в задачу, что лишь отодвинувшись, чтобы посмотреть на результат со стороны, поразилась ее уродству. Просто кошмар. И если раньше Эми сочувствовала девочке, то теперь прикипела к ней всей душой.

Она нежно установила на место мягкие ткани ушей. В черепе нет никаких намеков на возможный размер ушей. Форма носа строилась на общих закономерностях – как длина, так и положение относительно ушей, но в грубом приближении. А догадаться о длине волос и прическе не было вообще никакой возможности. Эми понимала, что волосы Лин по цвету и густоте похожи на ее собственные, но короткие они или длинные, заплетены в косички или собраны в хвост, вероятно, так и останется загадкой.

У Эми всегда были длинные волосы. Прекрасные и блестящие черные волосы, которыми она всегда гордилась. До одной глупой пьяной бравады на вечеринке в медшколе, когда ей взбрело в голову подстричься под ежик. Самостоятельно. Это была катастрофа. На следующий день она проснулась с похмельем, но трезвая, и с ужасом увидела свое отражение в зеркале. Эми прорыдала почти час, а потом купила парик с длинными черными волосами. Но сидел он плохо, и в конце концов пришлось скрепя сердце несколько месяцев дожидаться, пока отрастут свои волосы.

Этот парик до сих пор валялся где-то в глубине шкафа в спальне на нижнем этаже, и когда она наконец покончила с ушами, то съехала вниз, чтобы поискать его. Она выкатила кресло из спальни, сжимая в руках парик, и увидела стоящего на верхней лестничной площадке Макнила.

Поначалу она удивилась, а потом немедленно поняла, что случилось худшее.

– Ох, Джек, нет…

– Не приближайся, – сказал он. – Я могу быть заразен. Просто… В общем, я просто не сумел бы сказать тебе по телефону.

– Не знаю, что сказать, Джек.

Он выглядел совершенно беспомощным. Как маленький мальчик. Огромный Макнил как-то съежился из-за трагедии.