– Что здесь произошло? – шепчу я, хотя хочется кричать прямо ей в лицо. – Что…
В следующую секунду меня обрывает хлопок по ушам, и мир вокруг погружается в тишину. Краем глаза я вижу волну пламени, которая врывается в зал, отшвырнув двери слева от бара вместе с частью стены.
Голову словно забило ватой, единственный звук, который я слышу, это скрип собственных зубов. Сам не понимаю, как оказываюсь на полу, ползу прочь от накатывающей со спины волны жара.
Я вижу перед собой чьи-то ноги, но не решаюсь подняться, продолжаю ползти. Крики начинают доносится постепенно, сначала издалека все нарастая, пока их не сменяет кашель. Страшный, громкий кашель душит десятки глоток!
Алена куда-то пропала. Она была права: пламя быстро пожирает стены и куда страшнее огонь над головой. Пластиковый потолок плавится, горящие капли прожигают ковролин, одежду и волосы. Но едкий дым все же добрался до людей быстрее.
Все бросились к выходу. Я знаю, что узкий проход станет для них ловушкой. Прочел это в новостной заметке. Большинство задохнется именно там, в давке, отчаянно пытаясь выбраться из горящего капкана.
В голове мелькают фотографии с места пожара: зал выгорел полностью, остались лишь черные полы, обугленная груда кирпичей на месте обвалившейся стены и часть крыши.
Мозг лихорадочно прокручивает картинки, не желая сосредоточится на своей скорой смерти. Здесь, внизу, воздуха пока ещё немного больше, но все вокруг затянуло черной пеленой смога. Дышать становится сложнее, от жара перед глазами все плывет, и я продолжаю ползти, как заведенный. Хочется заткнуть уши, чтобы не слышать этот кашель.
Я не должен умирать вот так! Все уже случилось, но это не моя смерть, меня вообще не должно здесь быть. От злости хочется бросится на стену.
Стена.
Одна из них частично обрушилась при пожаре. Лихорадочно пытаюсь вычислить, какая именно. Если правильно помню фотографии, то справа от выхода, в дальнем углу. Пламя еще не успело туда добраться, но дым прикончит меня раньше, чем кладка рухнет.
Я почти дополз, сердце бешено стучит, от нехватки воздуха перед глазами проплывают цветные пятна.
Все это морок, здание уже сгорело, стена уже разрушена. Её там нет. Её. Там. Нет!
Подняться удается с большим трудом, с размаху я влетаю плечом в перекрытие. Боль пронзает тело, рука немеет, ковер принимает мое тело обратно.
“Нет там никакой стены – твердит угасающее сознание. – Её там не может быть”.
Мои глаза закрыты, их невыносимо режет дым. Делаю последний вдох, получается протяжный, сухой хрип. Силы остаются, чтобы наощупь прислониться к стене и стань перед ней на колени. За моей спиной кашляют все реже.
Последняя попытка толкнуть. Не чувствуя сопротивления, понимаю, что проваливаюсь вперед, навстречу воздуху и тьме.
***
После того, как я выпил всю жидкость в доме, еще не меньше часа отмокал в ванной. В медленно остывающей воде, наконец, отпустила дрожь. События этой ночи утратили четкость, сознание упорно выставляло барьеры, отодвигая воспоминания куда-то за границу реальности. Чувство отчужденности завладело мной, казалось, что из пожара выбирался кто-то другой, я лишь наблюдал со стороны, как во сне.
Проснувшись, мы понимаем, что все это случилось не с нами.