Раге, уже не соображая, что делает, повиновалась, и упругая плоть оказалась между её зубов. Рагенильда инстинктивно сжала челюсть. Рогир заорал.

— Отпусти! Отпусти! Аааа, как больно!

Раге с отвращением выплюнула назад плоть, с её губ текла кровь пастуха.

— Она откусила мне его! Откусила! — орал благим матом Рогир.

— Ниче, заживёт! — сказал Йодер, с видом знатока осмотрев рану. — Так, зубами слегка задела. Белка и та сильнее может прихватить.

— Йодер, прикончи эту проклятую птицу, — ныл в ответ Рогир.

Но Йодер хоть и не подавал вида, но был очень доволен таким поворотом. Этот Рогир стал много на себя брать. Все последние затеи были его идеями. Так, глядишь, он Йодера подвинет на второе место.

— Надо её наказать, Йодер, — вторил Рогиру парень помладше.

— Давай её оприходуем как следует! — предложил тот, что наяривал свою дубину. Она от этих слов зашевелилась и снова стала расти.

— Нет! — сказал Йодер. — Раз она так, то пусть… пусть… трахнет себя сама!

Все удивленно замолчали, даже Рогир перестал стонать.

— Вот этим! — злорадно усмехаясь сказал Йодер, подняв с земли толстую крючковатую палку, — давай, Темнорожденная!

— Нет! — вскрикнула Раге.

— Или эта палка опустится на птичку!

Йодер протянул палку Рагенильде, которая так и сидела на коленях.

— Что, прям здесь? — спросила она.

— А где ж ещё!

Девушка села на землю, нерешительно задрала край платья.

— Не останавливайся… — сказал Йодер, — засунь эту палку в себя.

Палка была толстая и с сучками. От такой точно можно нацеплять заноз. Да и вообще, Рагенильда с ужасом представляла это в себе.