Линетта закатила глаза. Лукреция заливисто рассмеялась и, шутливо отдав честь, поспешила по своим делам.

В общежитии было непривычно тихо, и Лина с грустью поняла, что уже по-настоящему привыкла к вечно творящейся здесь суете.

Несколько дней назад из своей комнаты выехал последний столичный маг, и Линетта с Розарией вновь остались единственными жильцами этого слишком большого для них двоих дома. Однако Ризаль обещал, что это ненадолго: со дня на день ожидали судно, которое должно было привезти других желающих жить и работать в Прибрежье — лорд Викандер сдержал слово, объявив о дополнительных привилегиях для тех, кто согласится на переезд. Добровольцы нашлись.

Впрочем, в данный момент в городе было спокойно, и пока что местные гильдийцы справлялись своими силами. Глава даже предлагал Лине перейти в отряд целителей, аргументируя это тем, что за лечением теперь обращались чаще, чем за услугами темных магов. Но Лина отказалась.

Ее сослали в Прибрежье на три года, настоятельно рекомендуя определить именно "в поля". И она не собиралась менять правила игры. До конца назначенного срока осталось не так много: всего год и восемь месяцев, — и отслужить их так, как было обговорено, стало для нее делом принципа.

А Ренье — не худший напарник, как ни крути. Просто не стоит сравнивать с лучшим…

Сбросив отороченный мехом плащ, Линетта отряхнула его и оставила на вешалке у входа; прошла к двери своей комнаты. Снег таял на сапогах, оставляя на полу мокрые следы. Половицы поскрипывали под ногами — Ризаль обещал, что ремонтная бригада займется общежитием сразу, как только закончит со зданием гильдии.

Несмотря на еще непозднее время, в комнате было темно. За окнами завывал ветер, мокрый снег бился в стекло.

Лина зажгла свет и торопливо задернула шторы. После чего присела на кровать, чтобы стянуть с себя сапоги. Брюки в районе коленей тоже облепило снегом, и тот стремительно таял, расплываясь мокрыми разводами по темной ткани и поднимаясь выше, по бедрам, неприятно холодя кожу. А что было бы в платье и чулках?

Линетта хмыкнула и поспешила снять с себя мокрые вещи, чтобы переодеться в домашнее: брюки и рубашку — свободные и удобные. Два месяца назад она полностью сменила гардероб. Просто проснулась однажды утром и поняла, что устала кому-то и чему-то соответствовать. Платья, может, и хороши в теплых сухих гостиных, но точно не подходят для беготни по городу в компании темного мага.

К ее удивлению, родители стойко восприняли известие о том, что она не сможет высылать им в ближайшее время деньги из-за того, что ей нужно купить себе новые зимние вещи. Отец отписался, что дела в лавке идут хорошо и они прекрасно справляются, и Лина с легким сердцем потратила все свое жалование на себя. Впервые за долгие месяцы. Вроде бы мелочь, но мелочь очень для нее значимая.

Коса перевесилась через плечо, и она отбросила ее за спину. Волосы отросли, но Линетта так и не решила, стоит ли их укорачивать — с некоторых пор она испытывала некий пиетет к длинным волосам.

Надевая рубашку и уже вдев руку в один рукав, задержалась взглядом на длинном выпуклом шраме, тянущемся вдоль всего предплечья. На секунду замерев посреди комнаты, задумчиво провела по нему пальцем.

Кто-то хранит дорогие сердцу вещи или портреты любимых людей, а она сохранила на память шрамы — вполне в ее духе…

Встряхнувшись, Линетта усмехнулась собственным мыслям и натянула второй рукав.

Прошло два месяца, но легче не становилось. Порой удавалось забыться, полностью посвятить себя службе и домашним хлопотам, но время от времени воспоминания возвращались, и тогда хотелось лезть на стену.

Два месяца — с тех пор, как Линден вышел в эту дверь в последний раз.

А затем приходил лишь во снах. Во снах, в которых Лина всегда отвечала ему согласием и была готова биться с целым миром, лишь бы быть с ним. Пожалела ли она об их расставании? Миллион раз. Попробовала ли что-то изменить и связаться с ним? Нет.

Весь первый месяц била себя по рукам, чтобы ничего ему не написать, и вздрагивала каждый раз, когда возле нее материализовывалось чье-либо послание. Но это всегда были письма от кого-то из местных или от родителей. И Линетта пришла к выводу, что, если Айрторн тоже ни разу ей не написал, значит, все-таки признал ее решение единственно верным и пытается жить дальше.

Поэтому она тоже пыталась. Пока что-нибудь вновь не напоминало о нем, как сейчас.