Он замер и посмотрел на нее.
– Возьмете еще одного пассажира?
– Возьму, если без багажа.
– У меня нет багажа…
Она вдруг поникла. Денег у нее тоже нет! Но тут Лили вспомнила и сунула руку в карман платья.
– У меня три с половиной шиллинга. Куда вы могли бы меня доставить?
Он почесал бороду и прищурился.
– Три с полтиной? До Бриджуотера хватит.
– Бриджуотер… Это в Сомерсете?
– Верно, – удивленно усмехнулся возница. – Можно сказать, на полпути отсюда до Бристоля, а там у меня конечная остановка.
Лили больше не колебалась.
– Ну так я поеду.
Передав ему монеты, она отступила на шаг, а он опустил подножку, подсадил ее внутрь, поддерживая под локоть, и вновь захлопнул за нею дверцу. В полутьме кареты девушка едва различала пассажиров, подвинувшихся, чтобы дать ей место. И вот она уже сидит у окошка, расправляя складки на юбке и глядя на кирпичное здание на другой стороне улицы. Карета с внезапным толчком тронулась с места и покатила.
– Не желаете чашку чаю с печеньем, милочка, пока лошадей перепрягают?
Лили сделала вид, что обдумывает предложение.
– М-м-м… нет, спасибо большое, но мне не хочется. Я обедала всего час назад.
Миссис Бикль, хозяйка “Белой коровы”, с улыбкой кивнула ей и поспешила предложить свои услуги другим посетителям. Лили прислонилась спиной к высокой деревянной скамье. Этим утром она съела только кусок хлеба с маслом. С той поры во рту у нее не было и маковой росинки. И зачем только она отдала кучеру все, не оставив себе хоть полпенса? Увы, теперь уже поздно плакать.
Один из пассажиров дилижанса в течение всей поездки приглядывался к ней с явным интересом; она надеялась, что короткая остановка в Чарде отвлечет его от этого занятия, но ее расчеты не оправдались. Лили отвернулась к окну и выглянула наружу, лишь бы не замечать устремленного на нее исподтишка нескромного взгляда, в это время во двор, скрипя и дребезжа, въехала еще одна карета. Поскольку больше делать было нечего, девушка стала наблюдать за тем, как из нее вылезают путешественники. Только когда все они вышли и направились ко входу, ей в голову пришла мысль, что кто-то из них, возможно, ее разыскивает. Страх полоснул ее ножом, по коже побежали мурашки, а ладони вспотели. Однако пятеро путников, вошедших в общую залу постоялого двора, явно не были блюстителями порядка (по правде говоря, один или два из них походили скорее на его нарушителей), и Лили успокоилась.
Они заняли свободные места, и миссис Бикль призвала на помощь мальчишку-подавальщика, чтобы обслужить новых посетителей. Двое из них, женщина средних лет и молодой человек, заняли стол рядом со скамейкой, на которой сидела Лили. От нечего делать она принялась рассматривать их, пораженная удивительным сходством не столько даже черт, сколько на редкость мрачного и угрюмого выражения, написанного на их лицах. Мать и сын? Тетка и племянник? Ну, кем бы они ни приходились друг другу, судя по их лицам, ни он, ни она за всю жизнь не знали ни минуты счастья, радости или веселья. А если и было такое, они под страхом смерти не сознались бы в этом. Тем не менее оба выглядели сытыми, опрятными, прилично одетыми: бедность никак не могла быть причиной их недовольства.
Ход рассуждений Лили прервала миссис Бикль, решившая как раз в эту минуту проявить внимание к загадочной паре.