– Дальше мне позвонила моя мать и сообщила, что Маши больше нет. Утонула. В первый же день. До этого плавала только в бассейне, под присмотром. А тут то ли испугалась чего-то, то ли…

– Причины отправки ребенка к бабушке? – бестактно перебил демонолог.

– Сначала я расскажу об обстоятельствах смерти.

– Нет. Нас интересуют обстоятельства жизни. Только они протянут шерстяную нить к кукле. Когда вы нашли первую куклу?

– Когда приехал с похорон дочери.

– А хоронили ее где? – Морфинх выкинул останки сигары в форточку.

– В Новгородской области. Недалеко от Шишиморова есть кладбище, там много моей родни лежит.

Демонолога перекосило.

– Морфинх! Да что с тобой такое?! Шило мешается? – не выдержал Белкин.

– Не произносите это звукосочетание в стенах Больницы. Накликаете! Нам только новых жильцов не хватало. Ни слова больше о той деревне! Вы возвращаетесь в Москву, у лифта лежит кукла…

– Не у лифта. У входной двери. В двух шагах от порога. На видном месте.

– У двери… Майор, а вы свою куклу нашли около лифта?

Белкин кивнул.

– Так-так-так. И почему вы сразу заподозрили покойную дочь?

– Она делала этих кукол раньше.

– Насколько раньше?

– Прошлой зимой первую поделку с собой принесла.

– Ну вот вам и обстоятельства жизни, а вы все о смерти да о смерти, – демонолог с довольным видом достал новую сигару из стакана с карандашами, черными маркерами и перьевыми ручкам. – Кто ее научил плести кукол из шерстяных веревок?

Офицер ответил молчанием. Это не смутило единственного в Европе демонолога-политконсультанта. Он переключился на привычный режим монолога.

– Сама научилась? Сомневаюсь, – австриец раскурил сигару от пламени примуса. – Слишком сложный процесс. Оберег изготовлен с точным соблюдением всех деталей. Необходим был наставник. Девочку вы воспитывали один. Полагаю, многому ее научили, но уж точно не плетению и прочим народным ремеслам.