— Ты?!

— Да. Я уничтожил археологическую находку и древний папирус…

— Уф… Но зачем, ради всего святого? Сэйл подошел к окну, начинавшему покрываться снаружи дождевыми каплями.

— Погода в Лондоне не меняется. Когда я уезжал, было то же самое. Одна из наших нерушимых традиций… Майк, устрой мне встречу с премьер-министром.

— Вот как? — Фаулз поднял брови. — Хочешь амнистию за свой вандализм? Тогда тебе лучше обратиться к Ее Величеству. Я позвоню в Вестминстер, и…

— Майк, — взмолился Сэйл, — во имя милосердия, оставь свои шуточки!

Фаулз зажмурил левый глаз и посмотрел на Сэйла сквозь бокал.

— Зачем тебе премьер-министр?

— Не допытывайся, дружище… Дело секретное, то есть я полагаю, что оно должно быть таковым… Ты же знаком с премьер-министром, Майк!

— Я не ЗНАКОМ с премьер-министром, — поправил Фаулз. — Я РАБОТАЮ у премьер-министра, а это — существенная разница. Не могу же я сказать ему: «Сэр, к вам тут рвется некий археолог, который наотрез отказывается сообщить, в чем состоит его проблема. Так что будьте добры, отложите государственные заботы и уделите ему полчасика…»

Сэйл задумчиво провел указательным пальцем по оконному стеклу, повторяя путь крупной капли.

— Ну хорошо… Я расскажу, но…

— Дэвид, ты можешь быть откровенным со мной. Я присягал на верность своей стране… Но предупреждаю: если речь и впрямь пойдет о преступлении, я не смогу промолчать. И премьер-министр тоже.

— И как тебе такое в голову взбрело?! — возмутился Сэйл.

— Тогда я слушаю, — кивнул Фаулз.

— Запасись терпением, рассказ будет длинный.

Фаулз снова кивнул и закурил тонкую голландскую сигару. Сэйл уселся в кресло и приступил к своему повествованию. Он начал с приобретения папируса и закончил тем, как сбежал от Билла Гловера в Каире и прибыл в Англию. Рассказ Сэйла продолжался более часа; Фаулз слушал молча, молчал и потом.

— Ну? Что ты об этом думаешь? — не выдержал Сэйл.

— Не важно, что думаю об этом я, — медленно проговорил высокопоставленный чиновник. — Куда важнее, что подумает премьер-министр. А он подумает, что это бред свихнувшегося археолога, в лучшем случае — добросовестное заблуждение. Если хочешь знать, я такое мнение разделяю.

— Текст расшифрован правильно, — устало произнес Сэйл.