На улице установилась плюсовая температура. Длинные сосульки сверкали в солнечных лучах, под ногами журчали буйные озорные ручейки. Перепрыгнул через узкую канаву, доверху наполненную водой, и оказался на сухом тротуаре. Отправился на площадь.

Знакомый подъезд. Старушка лет семидесяти затеяла разговор. В наше время молодому и старому не о чём разговаривать. Поздоровался и забежал на лестничную площадку.

Дверь открыла Ксюша. Смерть Тани почти не повлияла на её внешний вид. Улыбающаяся девушка, обречённая всю жизнь ждать принца на белом коне. Ксюша меня не узнала. На пороге стоял мужчина средних лет, потрёпанный, с лейкопластырем на шее. Тусклый взгляд ничего не выражал.

Когда представился, Ксюша охнула и впустила.

Маши дома не было. От приглашения выпить чашечку чая отказался. Квартира напоминала о прошлом, которое испарилось утренней дымкой.

— Таня оставила письмо. Наказала передать, если с ней что-нибудь случится. Будто чувствовала.

Ксюша достала платок и смахнула слезу. Опустил глаза в знак скорби. Девушка сходила в комнату Тани и принесла письмо с рукописью. Обнял её и поцеловал в щёчку. Девушка приняла дружеский поцелуй и улыбнулась. Прекрасный принц, пусть не на белом коне, исчез за дверями квартиры.

Письмо распечатал не сразу. Чтение в угнетённом расположении духа к добру не приведёт. Отправился в университет. Нужна подзарядка труппы. Скинуть часть негатива и зарядиться позитивом. На днях дали академический отпуск. Официально «в связи с плохим здоровьем». Все знали, что с долгами мне не справиться. В корпусе увидел Мишу. Шёл с двумя напомаженными молодыми людьми. Миша прошёл мимо, будто мы незнакомы. Когда-то он гордился нашим знакомством.

На репетиции меня никто не встретил. Молодая женщина руководила постановкой. Её высокий, писклявый голос резал слух. Постоял минут пять, прислонившись к стене, затем покинул репетицию. Жалкое зрелище, племянница директора в главной роли. Прошло золотое время «Алой розы». Театру университета не видать места в тройке призёров городских постановок.

И всё же театр был второстепенной причиной. Зашёл в шестой корпус, вымощенный осколочной плиткой. Кафедра математики. Приоткрыл дверь и увидел голую преподавательницу. Она лежала на столе, широко раздвинув ноги. К ней пристроился молодой студент. По характерному гребню узнал сына декана. Очередной парень для факультатива. В каждом человеке есть основополагающий порок. Отправился к декану факультета. Строгий пожилой мужчина, не знавший слова «пощада». Любил театр. Тепло встретил «Алую розу». Однажды, в перерыве между репетициями, дал «серьёзные» наставления по улучшению пьесы. Хороший человек. Если не считать чрезмерной заносчивости.

— Входите, давно вас не видел, — сказал он, пожимая мне руку. — Как проходит театральная жизнь?

— Живём тихонько. Хотел поблагодарить за своевременные замечания. Благодаря им, «Алую розу» собираются ставить в столице.

Директор налился краской. Никто раньше не признавал его театральных способностей. Потому что таковых не было.

— Желаю успеха. Если понадобится помощь, обращайтесь.

На выходе остановился. Будто забыл что-то сказать.

— У вашего сына есть актёрский талант. Поверьте намётанному глазу. Кажется, у него сейчас факультатив на кафедре, спросите, что он думает о главной роли в новой пьесе.

Декан поднялся и хлопнул в ладоши. Несбыточная мечта папаши реализуется в сыне. Родительский недостаток, вызывающий у сына отвращение. Сын откажет. Не любит театр. И способностей у него нет.

— Подождите пять минут. Сейчас спрошу…

Опустился в кресло, наслаждаясь стуком тяжёлых туфель. Закрыл глаза и представил образ знаменитой картины «Не ждали», в пошлом варианте. Сын ритмично дёргается, как заведённая игрушка, поглядывая на папу удивлёнными глазами. Преподавательница вздыхает то ли от удовольствия, то ли от неожиданности сложившегося положения. И отец, с полуоткрытым ртом и капающей на пол слюной.

Сжимаю в руке пакет с рукописью и письмом. Шаги стихают, слышу дверной щелчок. Декан отсутствует минут десять, затем возвращается. Лицо вожака, преданного близкими людьми. Перекошенная в приступе боли фигура. Брови сдвинуты к переносице, губы дрожат в безвыходной злобе. Собирательный образ расстройства. Ничего нового. Плохой из вас актёр, мистер декан.