Мой альтиметр показывал две тысячи футов, и парашюты уже должны были раскрыться. Я смотрел, как несколькими сотнями футов ниже меня падала Кейт, и, когда я уже потерял надежду, ее аварийный парашют вырвался из чехла и стал наполняться воздухом. Ура!

Не успел я вытянуть трос, как мое барометрическое приспособление дернулось, и через несколько секунд мой парашют тоже раскрылся. Я следил, как падает Кейт: руки повисли по бокам, голова склонилась на грудь. Определенно она без сознания.

Ее парашют поплыл к толстому дереву, и я рванулся к ней. До приземления ей оставалось около тридцати секунд, и я молился, чтобы она приземлилась на открытую поляну, не успев долететь до деревьев. И так ее приземление будет неконтролируемым, и она может переломать себе кости — или еще хуже.

На земле все уже поняли, что случилось нечто нехорошее, и народ побежал к месту приземления Кейт. Туда также помчалась машина «скорой помощи». А где Халил?

Кейт тяжело упала на землю, не сделав ни единого движения.

Я приземлился неподалеку, сделал кувырок, вскочил на ноги и, отстегнув парашют, рванулся к Кейт. Через несколько секунд я опустился на колени и склонился над своей женой. Она лежала на спине с закрытыми глазами и белым лицом. Из раны на шее все еще текла кровь, значит, сердце пока работает. Я зажал ей сонную артерию ниже раны, и кровотечение прекратилось.

Я приблизил лицо к ее лицу.

— Кейт!

Нет ответа. Я положил руку ей на грудь и почувствовал, как часто бьется сердце, а грудь то поднимается, то опускается в поверхностном дыхании.

«Скорая помощь» подъехала и остановилась в десяти футах от нас. Из нее выскочили два парня с носилками и медицинскими чемоданчиками.

— Сонная артерия! — крикнул им я, а потом снова повернулся к Кейт: — Все будет хорошо, милая. Ты только держись.

Два парамедика быстро оценили ситуацию. Один сказал мне:

— Продолжайте зажимать артерию.

Другой вставил в горло Кейт дыхательную трубку и, пока первый мерил ей давление и слушал дыхание, поставил капельницу с физиологическим раствором на одну руку и еще одну — на другую. Потом присоединил к трубке мешок и стал качать воздух ей в легкие. Ее перекатили на бок, и шофер «скорой помощи» задвинул под нее спинодержатель; ее снова положили на спину и привязали ремнями, чтобы она сохраняла неподвижность. Я все это время зажимал ей артерию. Через минуту «скорая» двигалась с максимально возможной на неровном поле скоростью. Парамедики, которых звали Пит и Рон, смотрели мрачно.

Я стоял над Кейт, зажимая пальцами ей горло, а они разрезали ее костюм и быстро осмотрели на предмет других повреждений — ничего не обнаружили. Удовлетворенные тем, что ее состояние стабилизировалось, они присоединили к ней аппарат ЭКГ и включили монитор. Пит сказал напарнику:

— Нормальный ритм… но сильная тахикардия.

Я не стал уточнять, что это значит, спросил только, далеко ли до больницы.

— Через десять минут приедем, — ответил Пит.

Я предъявил удостоверение и сказал:

— Федеральные правоохранительные органы. В костюме моей жены вы найдете ее удостоверение агента ФБР, пистолет и мобильный телефон. Мне нужны эти вещи.