Анарион Локтев после перестрелки в лесу не бросился вместе с ватажниками вдогонку за беглецами. Резонно рассудил, что не его это, агента, дело – трястись на тарантасе по кочкам с посвистом и молодецким гиканьем. Вместо этого он быстро спустился к реке, сел в лодку и скоро был на левом берегу. Издали пронаблюдав захват бандитов спецназовцами, шпион отправился в единственное, как он думал, безопасное место. Пока безопасное – к резиденту.
Домик на Безымянной улице ничем не отличался от других похожих строений – одноэтажный, оштукатуренный, без помпезных колонн и прочих архитектурных излишеств, и со скромной вывеской «Торговая контора Де Фриз». Отворил сам минеер. При виде агента брови его полезли на лоб, но в прихожей Штосс смолчал. Зато проводив гостя в свой кабинет, дал волю чувствам.
– Ну как так можно, господин Локтев! Сколько раз говорено, сюда ко мне не приходить. Только если самый крайний случай…
– А сейчас и есть крайний случай, – оборвал его агент. – Такой крайний, что дальше некуда. Акция с похищением визитёра провалилась самым позорным образом. Для начала, эти тупицы, ватажники Нужды, перепутали объекты. Правда, против нас сыграл непредвиденный фактор, отставник с учителем за каким-то рожном вздумали поменяться одеждой. А исполнители имели приказ: брать штатского в плаще. Вот и вышло – притащили на правый берег тело, глядь, а это не тот.
– Что, трудно было описать объект более детально? Дать словесный портрет, например?
– А вы попробуйте, пообщайтесь с этими дуболомами! Раскроить кому-любому башку – это мы за милую душу, а запомнить, как выглядит человек – не в состоянии. В общем, пришлось перестраиваться на ходу. Удалось выманить учителя на правобережье, но тот оказался не прост. Не по воде приплыл, а прилетел по воздуху.
– На дирижабле?! – поразился Штосс.
– Кабы так! Уж военный дирижабль мы бы всяко обнаружили заблаговременно. Нет, как утверждал наблюдатель, оставленный у реки, он спустился на парашюте! При этом ни одного летательного аппарата поблизости не было! Как ему такое удалось, знают только черти в аду…
Анарион с ожесточением снял перчатки, буквально сорвал их с рук, и швырнул на конторку резидента. Тот вздрогнул.
– Но и тогда ещё можно было организовать встречу, всё-таки дозорный опередил учителя, предупредил о его приближении, – продолжил художник. – Всё испортил Космач, второй помощник Нужды после Скряги. Но Матвей обладал хотя бы какими-то мозгами, а у этого кроме гонора и лютой злобы на весь свет ничегошеньки за душой не было. Начал тянуть одеяло на себя, примерять роль командира, хамить… А вы, минеер, знаете – я хамства не терплю! Дошло до того, что этот ублюдок направил на меня револьвер. А учителю только того и надо… В общем, визитёру удалось освободить товарища, и вместе они бросились наутёк. Не буду утомлять вас подробностями, перейду к главному. Ватажники преследовали беглецов, и загнали бы их у моста, но вмешались… как вы думаете, кто? – Агент выдержал эффектную паузу. – Жандармский спецназ! Теперь вам ясно, какого уровня игроки вступили в партию?
– Что вы предлагаете? – спросил побледневший резидент.
– Сматывать удочки! Делать ноги! Тикать, пока хвост не прищемили! Или как вам ещё будет понятнее?
– Это невозможно, я не могу всё бросить и уехать! У меня обязательства перед Кайзером Вильгельмом…
– К дьяволу вашего Кайзера! – вне себя вскричал Локтев. – Вы разве не понимаете – скоро эти ребята будут здесь! И начнут задавать очень неприятные вопросы. Вы даже не обладаете дипломатическим статусом, всего лишь шпион, под крышей торговой конторы. По законам Российской Империи вас повесят, и международное право будет на их стороне!
Агент нервно прошёлся по кабинету.
– Не хотите уезжать, чёрт с вами. Оставайтесь, выполняйте свои обязательства. Только дайте обещанные рекомендательные письма, и я ближайшим поездом отправлюсь в Москву. А оттуда без промедления – в Берлин.
Он подошёл к окну, слегка отодвинул занавеску, обозревая улицу. Картина, открывшаяся взору Локтева, не на шутку испугала его. По проезжей части катил большой чёрный автомобиль, катил медленно, будто седоки высматривали что-то, разыскивали определённый дом. Но ещё хуже было то, что Анарион, пользуясь своим отличным зрением, легко определил личность водителя. Это был унтер-офицер полиции Пришвин, его
Вот машина затормозила и остановилась. Аккурат напротив конторы Де Фриза. Из салона выбрался грузный господин в видавшей виды визитке, осмотрелся безразличным взглядом, и махнул рукой. Тут же в поле зрения возник конный городовой. Господин что-то сказал ему, помахав перед конской мордой зажатым в кулаке предметом. Жетон! Он показывает жетон, догадался Локтев. Городовой тут же пришпорил коня и поскакал вдоль улицы, господин же неспешно направился в противоположном направлении. Увиденного было достаточно.
– Кажется, мы опоздали, герр оберст. Не знаю, как будете выпутываться вы, а мне необходимо немедленно скрыться. Имейте в виду, вы должны передать мне документы и рекомендации. Если не вы, то ваши помощники. Я знаю, у вас тут целая сеть! Если попаду в лапы контрразведки, ни минуты молчать не буду. Выложу про вашу деятельность всё, что знаю. Прощайте.
С этими словами Анарион бросился к чёрному ходу, расположение которого было ему хорошо известно. Проскочив кладовку, заваленную тюками шерсти, он ухватился уже за дверную ручку, намереваясь распахнуть её рывком, но та неожиданно легко подалась, будто некто толкнул створку снаружи. А в следующий миг зубодробительный удар опрокинул вольного художника на тюки с первоклассной английской шерстью, и свет для него померк.