Он все еще стоял у окна, было видно, что решение его неизменно.

— Хотелось бы мне, чтобы Макфи рассказал больше. Теперь же я могу лишь сказать, надо следить за знамениями.

Ищите корабль, летящий в ночном небе. Следите, не появится ли его проклятый капитан или что-нибудь, указывающее на его прибытие.

Хамман Таррика улыбнулся, но в улыбке этой была горькая насмешка и над своим собственным шикарным стилем жизни и над стилем жизни всех других беглецов.

— И пожалуйста, не забывайте об охотниках и призрачных принцах.

Майя поняла, хоть он этого и не сказал, что им предлагается уйти. Она поднялась и потянула из кресла недовольного Гилбрина. Таррика проводил их до дверей.

— Послушайте меня, вы оба, — сказал Таррика. — Я очень серьезно отношусь к тому, что было сегодня сказано. Так следует относиться и вам. — Он произнес последние слова с нажимом, в упор глядя на Гилбрина. — Будьте осторожны, оба. Я не заметил охотников, но они могут быть где угодно. Адрес, который я вам дал, это адрес отеля неподалеку. Они всегда оставляют один номер для моих нужд. Просто назовите мое имя.

— Замечательно, что они делают это для вас, — заметил Бродяга, не оробев от прежнего взгляда Таррики.

— В бизнесе иногда нужны такие вещи, ну и кое-какое влияние помогает, — ответил тот. Очевидно, под «влиянием» он подразумевал свои способности.

Дверь за спиной Гилбрина и Майи открылась. Бродяга сразу ступил за порог, а Майю Таррика удержал за плечо.

— Будь особенно осторожна. Чуть не забыл вам сказать, что кое-кто из наших почуял, что ваш отец неподалеку. Сам я не чувствую его присутствия, но Август де Фортунато вполне может оказаться рядом, а я и не замечу. У него есть дар.

— Спасибо, что сказали.

— Через день-два я войду с вами обоими в контакт. У меня есть несколько помощников, с которыми мне надо связаться. Не все они из этого времени. На это, видимо, уйдет весь завтрашний день.

Контакты сквозь время требовали напряжения. Хоть жизни всех Странников протекали, в каком-то смысле, одновременно, независимо от того, в каком столетии они родились, их связь друг с другом то усиливалась, то ослаблялась из-за множества факторов. Сама Майя редко пыталась усилить такие связи, каждая попытка стоила ей слишком больших усилий.

— Спасибо, Хамман. Удачи вам.

Он захлопнул дверь сразу, как только она вышла. Гилбрин стоял, прислонившись к стене в нескольких метрах от нее. Руки в карманах, на лице — обычная хитрая ухмылка.

— Ну что, двинулись?

— Ты, по-моему, уже двинулся.

Он хлопнул себя по груди, как будто пораженный ее колкостью.

— Бог мой, сегодня я это слышу лишь в первый раз.