Бёрье, который в иных случаях мог разозлиться по поводу подобных комментариев, откинулся на стуле и развел руками.
— А что, по мне очень заметно, что я не хочу ехать?
— Нет. По тебе заметно, что тебе
Малин спускается к бассейну, запах хлорки ударяет ей в нос. Она идет вдоль длинной стороны туда, где виднеются стартовые тумбы, словно гигантские куски серого сахара. За бассейном высятся вязы с пожелтевшими кронами. Малин по-прежнему единственный посетитель — похоже, никто из оставшихся в городе не в состоянии подняться так рано.
Карим Акбар. Начальник управления полиции.
Отпуск он проводит традиционным образом, хотя на работе остается неоднозначной фигурой. Они с женой и восьмилетним сыном сняли домик под Вестервиком. Отдыхает Карим три недели, хотя на самом деле, как он рассказал Малин, пока жена с сыном будут гулять и купаться, собирается заняться написанием книги об интеграции, основанной на личном опыте.
Малин представляет себе, о чем будет книга. Маленький курдский мальчик, обитающий в тесной квартирке в пригороде Сюндсвалля. Его отец покончил с собой, не вынеся жизни за бортом общества. Сын взял реванш: изучил юриспруденцию, стал самым молодым начальником управления полиции в стране и к тому же единственным иммигрантом, который добился чего-то подобного. Теперь активно пишет статьи в газеты, участвует в дебатах на телевидении.
Малин взбирается на стартовую тумбу. Она предпочитает плыть посередине бассейна: мелкие волны по краям раздражают ее. Наклоняется, аккуратно кладет полотенце и телефон на асфальт, прячет пистолет в полотенце и надевает плавательные очки.
Дегерстад вернется с курсов из Стокгольма в начале сентября. Андерссон по-прежнему на больничном.
Малин потягивается, чувствует, как тело готовится войти в воду, подсознательные команды поступают мышцам, органам, каждой клетке и капле крови, словно идет быстрый прогон по списку готовности.
Мышцы напряжены. Вперед!
Она не слышит, как надрывается мобильный телефон, злобно возвещая: что-то случилось, летний сон Линчёпинга скоро будет нарушен.
Одна рука вперед, другая назад. Вдох на каждый пятый гребок. Задача — проплыть сорок раз туда и обратно.
Доплыв до конца в первый раз, она переворачивается в воде, наслаждаясь ощущением собственного тела. Долгие часы, проведенные в спортзале полицейского управления, дали результаты: ей кажется, что она контролирует свое тело, а не наоборот.
Хотя это, конечно, всего лишь иллюзия.
Что такое человек без тела?
Тело в воде — как пуля, купальник — как кровавая полоса. Окружающие дома и деревья возникают на мгновение, будто тени, когда она делает вдох, и тут же исчезают из памяти.
Малин приближается к краю, завершая первый заплыв из намеченных сорока, собирается с силами перед новым рывком, и тут до нее доносится голос, спокойный и низкий:
— Простите, пожалуйста…
Я хочу плыть, не хочу останавливаться, не желаю ни с кем разговаривать или отвечать на вопросы, хочу пустить в дело свои мышцы, уйти от всяких мыслей, ото всех-всех мыслей…