— Офигеть, конечно, чем у нас менты сейчас занимаются! Но вообще ты же можешь его начальству пожаловаться. Его мало того, что уволят. Так ещё и посадить могут!

Это был бы выход.

Ленка вышла из подсобки, дав мне ещё пять минут, чтобы в себя прийти. А я достала свой толстый блокнот с отрывными листами, в который не только заказы записываю. Перелистнула в самое начало. Действительно на второй странице был портрет Руслана.

Он в тот день в зале один сидел. Пьяный как сапожник. Причем уже пришел в таком состоянии. Когда проходила мимо за руку меня схватил, заставив притормозить.

— Мелкая, водки мне принеси, — смотрит в свой телефон, а я ладонь выдернула.

— Ваш официант сейчас подойдет. И вообще, может Вам хватит уже?!

— Да чего ты вредная такая? Хватит не хватит, — он хмыкнул и показал на изображение мужчины и женщины на экране своего телефона. — У меня в этот день родители погибли. А ты о какой-то ерунде говоришь.

Подавила тяжелый вздох и ещё раз взглянула на изображение счастливой пары. Сам парень от своего средства связи даже взгляда на меня не поднял.

— Ладно. Принесу сейчас. Только Вы потом домой уходите.

Как-то совсем не хотелось в тихом посетителе в конце смены пьяного дебошира обнаружить. Руслан, как выяснилось его так зовут, только молча головой кивнул.

— И извини, что за руку схватил. Просто ваша вторая не подходит даже. Боялся, что и ты просто мимо пробежишь.

Пробежала. Тогда принесла ему графин вместе со счётом. Было жалко его. А сейчас. Замахнулась рукой, чтобы порвать его портрет на мелкие кусочки.

Ненавижу козла!

И именно в этот момент рядом с дверью чёрного хода услышала знакомые голоса.

— Ну, ты, конечно, оборотень. В погонах, — недовольно ворчит Евгений Викторович за стеной. Видимо после этой сцены с моим участием оба вышли на улицу. И не придумали ничего лучше, чем обойти здание и остановиться прямиком возле черного хода нашего кафе. И теперь меня-то эти двое не видят, зато я их слышу прекрасно. — Это ж надо такое с девчонкой вычудить. Ещё и меня в это дело втянул. Да что меня? Даже баб Машу и ту подговорил!

Чечетов зло тушит носком ботинка окурок и бьёт кулаком по металлической двери нашего кафе, а я боюсь в этот момент и нос показывать, чтобы не выдать своего присутствия. Надо же мне узнать, что они ещё задумали.

— Думаешь из этого может что-то выйти? — голос моего похитителя какой-то безэмоциональный. — По-моему, когда она узнала, что мы оба оперативники, то это только ещё больше её напугало.

— Мне тоже так показалось, — согласился с ним Чечетов, как я уже поняла. — За целый день я и так забегался с твоей потерпевшей. Девчонка всё твердила, что маньяк ещё кого-то может так похитить. Что мы должны его искать, — на этих словах этот Евгений Викторович сделал паузу и смешливо добавил. — Краёв, если я о тебе что-то не знаю, то лучше признавайся сразу. Потому что первое похищение в городе, первый похожий случай и ты же первый под подозрением, даже если виноват кто-то другой, — впрочем сам же и поправил себя. — Хотя конечно зачем нам это теперь? Ты же сам ей на глаза попался! А если ей стукнет в голову к Александрычу пойти?

Слышу какой-то новый хлопок там за стеной и как в раздражении Краёв бросает из-за намёка на его маниакальные наклонности:

— Да не собирался я её насиловать. Как и похищать кого-то ещё!