– Как ты, Элиот?

– Ты уже спрашивал меня.

– Я спрашиваю опять, потому что ты во второй раз за наш разговор используешь слово «хочу». Будь ты третьеклассником, я пришел бы в ужас.

– Я выражусь иначе. Важно нейтрализовать Вульф, и я в этом лучший.

– Но как ты себя чувствуешь? – Йитс впился в него глазами. – Она же очень сильно задела тебя. Я это ясно вижу. Разве дело только в элементарном слове? Нет. Кое в чем еще. Ты всегда был слишком близок с ней. В тебе проснулась привязанность. Почему – не представляю. Но эта привязанность уже тогда мешала тебе выносить объективные суждения, мешает и сейчас. Тебе кажется, что тебя предали. Тебя одолело желание рассчитаться с ней за свою неудачу, за то, что тебе не удалось остановить ее в Брокен-Хилл.

– Так вот как ты на это смотришь? Как на мою неудачу?

– Естественно, нет. Я просто изложил то, как видишь ситуацию ты. – Йитс устремил взгляд на другую сторону залива, туда, где над поросшими лесом холмами появились первые лучи солнца. – Когда случается подобная трагедия, мы все виним себя.

«Разве?» – подумал Элиот.

– Я абсолютно уверен, что должен остаться.

– Именно поэтому оставаться тебе нельзя. – Солнце приподнялось над дальним холмом и осветило залив. – Ах, – сказал Йитс. – Вот оно. Смотри.

Окрестности огласились криками, возгласами, рыками – животный мир приветствовал новый день. Там, где солнце своими лучами касалось воды, она моментально становилась ярко-голубой. Элиот не сразу понял, что рой отблесков – это не визуальный эффект. Вода действительно двигалась.

– Ментициррусы, – сказал Йитс. – Свет привлекает планктон, планктон привлекает рыбу поменьше. Мелкая рыбешка привлекает ментициррусов. Если точнее, то ментициррусы уже на месте, ждут, потому что у них достаточно мозгов, чтобы выявить зависимость и сделать выводы.

Элиот ничего не сказал.

Йитс вздохнул.

– Оставайся. Обыщи всю страну, найди Вульф, если это поможет тебе справиться со своей совестью.

Элиот повертел эти слова и так, и этак. Он не смог определить, что в них содержится: благожелательность или угроза. Однако они полностью отвечали тому, что он чувствовал.

– Спасибо, – сказал Элиот.

* * *

Он ощутил свет. Сначала решил, что это солнце над заливом. Потом открыл глаза. Свет проникал через окна. А между окнами стоял Уил. С ружьем. Стены были бледно-голубого больничного цвета. Элиот находился в Брокен-Хилл.

– Доброе утро, – сказал Уил.

– Сколько, – сказал Элиот. – Сейчас. Времени. – Он принялся выбираться из простыней.