– Вот проклятье.
– Зачем ты меня спасаешь? – Гарри проигнорировал ее вопрос как глупый. Снаружи что-то чиркнуло. – Я думала, ты меня не любишь.
– Тихо. – Он увидел отблески, едва видимые сквозь пулевые отверстия, но вполне узнаваемые: копы поджигали булочную.
– Я все испортила. – Эмили разрыдалась.
Мысленно Гарри видел все: коп пятится, упирается спиной во входную дверь, его «пушка» нацелена на холодильную камеру. Едва Гарри откроет дверь, он выстрелит. Возможно, огонь и не разгорится. Возможно, коп сдастся и уйдет. А возможно, и нет. Потому что там было не «УБИТЬ КУЧКУ ЛЮДЕЙ», ведь так? И там было не «УБИТЬ КАК МОЖНО БОЛЬШЕ».
– У меня что-то в глаз попало, – сказала Эмили.
Гарри услышал треск. В холодильной камере стало светлее.
– Эм, мне нужно открыть дверь. – Она сжимала голову руками. – Эмили. Выслушай меня. Жди здесь, пока я тебя не позову. Поняла? Не двигайся, пока я не окликну тебя по имени.
Есть ли снаружи что-нибудь, что можно использовать как щит? Или что можно бросить? Да. Да, он бросит в копа противнем. Тот отобьет пули, а отразившийся в его полированной поверхности огонь на мгновение ослепит копа. У Гарри будет несколько мгновений, чтобы выбежать из камеры и разоружить негодяя – он запросто одолеет его, подготовки в секции рукопашного боя будет достаточно.
– Черт побери, ты слушаешь меня? – Он с трудом удержался, чтобы не схватить ее за плечи и хорошенько не встряхнуть.
– Прошу тебя, Гарри, брось меня.
Он уже чувствовал жар сквозь стену. Наверное, коп уже перебрался к выходу, а может, даже вышел на улицу. Сейчас самая главная опасность – это слишком долго выжидать, и тогда пути из этого ада не будет. Гарри выпустил ручку и оторвал руки Эмили от ее лица. На мгновение ему показалось, что он и в самом деле увидел нечто в ее глазу, но это оказался лишь отблеск огня.
– Эм. Ты достала меня. Но я все равно не брошу тебя. Никогда. Поэтому хватить болтать. Надо выбираться отсюда. – Он сплел свои пальцы с ее. – Готова? – Эмили внимательно посмотрела на него. – Готова.
Гарри рывком поднял ее на руки. Она обхватила его за шею. Он сделал глубокий вдох, перевел взгляд на дверь, за которой бушевало пламя. А потом поцеловал ее, потому что, черт побери, ему, вероятнее всего, предстояло погибнуть. Затем ударом ноги распахнул дверь и ринулся в огонь, который ревел, как самый настоящий зверь.
Она проснулась в кровати. Нет. Не так. На каталке. На чем-то переносном и складном. Она была в комнате, забитой каталками, и здесь плохо пахло. Чем-то горелым. Постойте-ка. Это пахнет ею. Ее опалило. Она дотронулась до головы и поняла, что с волосами что-то не так.
В комнате было очень светло. За широкими окнами солнечный свет отражался в хромированных деталях десятка мощных машин, вездеходов, пикапов и джипов. А за машинами простиралась бескрайняя плоская равнина. На стенах висели цветастые плакаты с буквами, цифрами, школьниками, динозаврами и слонами, а также постеры, рассказывающие о Бразилии и глобальном потеплении. Под окнами стояли парты, они были сдвинуты вместе. Все ясно, это классная комната. Итак, она обгорела и лежит на каталке в каком-то классе.
– Ой, – сказала женщина, – вы проснулись.
Эмили не знала эту женщину. Что было довольно странно, потому что она знала практически всех в Брокен-Хилл. А еще женщина была в форме, как у солдат. Он подошла поближе и проверила трубки, тянувшиеся к Эмили. Трубки тянулись от внутренней поверхности ее локтей к пластмассовым мешкам на стойке рядом с каталкой.
– Как вы себя чувствуете? – Прежде чем Эмили успела остановить ее, женщина большим пальцем приподняла ее веко. – Вы в Менинди. Это городок недалеко от Брокен-Хилл. – Нашивка на ее форме сообщала: «НЕЙЛАНД, Дж.». – Мы разместили госпиталь в школе. Вы испытываете боль?
Бинты на руках напоминали толстенные митенки. В комнате стояли еще три каталки, оборудованные под койки, но на них никого не было. Эмили попыталась сесть. Она вспомнила огонь, дым. Как Гарри нес ее через все это. А она тогда выключилась. Потом неслась вперед на кроссовом мотоцикле Гарри, подпрыгивая на каждой кочке. И видела, как кенгуру бегут от огня.