— …не сам пришел? — услышал я голос Говарда. Он звучал взволнованно, но скорее рассержено, чем боязливо. — Я понял, что он хотел мне сказать. Я здесь. Что еще, черт побери, вы хотите от меня?

— Не упоминай это имя, брат Говард, — сказал другой, незнакомый голос. — Не греши в свои последние минуты.

Говард рассмеялся.

— Прекрати свою глупую болтовню, брат, — сказал он, выделив последнее слово. Его голос звучал необычайно злобно, я еще никогда не слышал, чтобы он разговаривал с кем-нибудь таким тоном. — Ты, так же как и я, прекрасно понимаешь, почему я здесь. Вы хотели, чтобы я предстал перед вами — пожалуйста, вот он я! Но только отзови назад этих чудовищ, которых вы же и создали. Они уже убили достаточно невинных.

— А ты не изменился, брат Говард, — сказал другой голос с упреком. — Когда только ты поймешь, что пути судьбы предначертаны? Что бы мы, люди, не делали, это не может повлиять на волю Господа.

— Тогда, может быть, это тоже была воля Господа, когда погибли два невинных человека из-за ваших… ваших бестий? — гневно воскликнул Говард.

— Придержи язык, брат Говард! Скоро ты предстанешь перед тем, кого сейчас поносишь. А твои упреки необоснованы. Может быть, и погиб кто-нибудь… кажущийся невинным, но даже если так, то в этом виноват только ты один. Если бы ты покорился судьбе, вместо того, чтобы убегать от нее, ничего бы этого не случилось.

— Отзови их назад! — потребовал Говард, как будто он и не слышал слов другого. — Ты не понимаешь, что ты делаешь! В этом городе проживает шесть миллионов человек! Может быть, они тоже только кажутся невинными, а ты… ты проклятый ублюдок! — Голос Говарда задрожал. Я еще никогда не видел его в таком волнении.

Но голос другого странным образом оставался спокойным, он звучал почти весело, когда тот ответил:

— Ты ничего не можешь требовать, брат Говард, — сказал он. — А даже если бы и мог, то не в моей власти выполнить твое требование. Только тот, кто их создал, может снова сделать их тем, чем они были. — Он засмеялся совсем тихо и очень, очень злобно. — Хорошо, что ты не пришел слишком поздно, брат Говард. Терпение Магистра имеет границы, как ты знаешь. Пока еще все эти твари там на улице — всего лишь безобидные насекомые. Но когда солнце зайдет в следующий раз, они отроятся.

— Вы… вы сделали бы это? — спросил Говард, тяжело дыша. — Вы бы натравили этих бестий на город с шестью миллионами жителей, чтобы убить одного-единственного человека?

— Казнить, брат Говард. Тебе уже давно вынесен приговор. Никто не избежит справедливой кары. Точно так же, как был наказан предатель Ван дер Гроот, будешь наказан и ты за святотатство, которое ты совершил.

— Ван дер Гроот? Что с ним?

— Я его ликвидировал. Это было довольно просто, проникнуть в тюрьму. Он предал наше дело, как и ты. Предатели долго не живут. А в том, что происходит сейчас, виноват только ты один, брат Говард.

— Это… это ужасно! — воскликнул Говард. — Вы осмеливаетесь говорить от имени Бога, и тут же ты приговариваешь миллионы невинных к смерти.

— Мне не полагается обсуждать решения Магистра, — коротко ответил незнакомец. — Ты можешь сам поспорить с ним, брат Говард. Если, конечно, он захочет тебя выслушать.

— Сам? — озадачено повторил Говард. — Что… что это значит?

— Он ждет тебя, — ответил незнакомец. — Не очень далеко отсюда. И нам уже пора идти, пока его терпение полностью не иссякло. И ты сам знаешь, каким нетерпеливым он может быть.

— Он здесь? — срывающимся голосом спросил Говард. — В Лондоне? Де Врис собственной персоной находится в городе? Великий Магистр ордена сам явился сюда?

Незнакомец тихо рассмеялся.