— Просто ответь на вопрос.

— Я вернул коробку, — медленно сказал он, — но он расплавил металлические пластины.

Я наблюдала, как боль превращается во что-то совершенно другое. Сожаление? Чувство вины?

— Холли оставила инструкции, что если фейри попросит коробку, всё внутри должно быть уничтожено. Если бы я не появился, ты бы получила свою книгу, — его голос был низким, недовольным. — Мне жаль, что я пытался спасти положение.

Как тающая глыба льда, моя напряжённая поза растаяла, и мои руки разжались, упав обратно по бокам.

— Если он знал, кем ты был, тогда он знал, кем была Касс.

— Она даже не знает, кто она такая. И он не охотник, так что он никак не мог её почувствовать.

Он подошёл к окну, положил руки на подоконник и посмотрел на тёмный город.

— Тогда кто же он такой?

— Друг твоих предков. Знающий друг. Я не заметил в нём ничего магического, — он сжал губы, затем слегка расслабил их. — Я оставил его в довольно плохом состоянии.

— Он будет жить? — спросила я

Он повернул голову в мою сторону.

— Я не хожу и не убиваю людей.

Я ничего не сказала, просто уставилась на его безупречные костяшки пальцев. Они не обнаруживали никаких признаков имевшей место борьбы. С другой стороны, он не был сделан из крови, поэтому на его плоти никогда не было синяков.

— Ты сердишься на меня? — спросил он после долгого молчания.

Я снова посмотрела на отражение его лица в стекле.

— За то, что наказал этого человека? Нет, — ещё одна волна тишины пронеслась над маленькой больничной палатой, над нами. Всё это время я не сводила с него глаз. — Хотя мне немного обидно, что ты раньше обращался со мной как с предателем.

— Здесь то же самое, — он отодвинулся от окна и повернулся ко мне.

— Мне больно, что ты не хочешь быть моим другом, — продолжила я.

— Почему это так больно?