Когда до постройки осталось около пяти метров я решил немного подождать возле небольшого куста. В воздухе стояла приятная прохлада от речки. Где-то шумно взлетела птица, а в лесу послышался собачий вой. Слабый свет свечи не отбросил ни одной тени за время моего подражания камню. Почти ползком подобрался к обитой железным декором массивной двери. Самое странное, что не было никаких замков или засовов только массивная ручка. Может магия? Может, если я прикоснусь к двери меня превратит в жабу или что-то в этом духе?
Голодное и злое урчание в моём желудке затмило голос разума. С виду тяжёлая дверь легко, но со скрипом ржавых петель отворилась обнажая своё нутро.
Около двух третьих сарая была забито сеном. Возле входа стоял комод с тремя выдвижными ящиками, а на нём неторопливо танцевало пламя огарка. На первый взгляд ничего ценного. Выдвинул первый ящик. Небольшой кожаный мешочек приятно звякнул металлом. Ухмылка взлетела до ушей. Наконец-то нажива. Развязал тесёмку и высыпал содержимое на свет. Четыре серебренные монеты и маленький позолоченный ключ с рубином. Монеты с изображением какого-то человека в короне сгрёб обратно и спрятал в Тайник. Ключик был с большой палец и выглядел словно вчера изготовили.
— Определить предмет.
— Понятно. — Отправил ключ вслед за деньгами. — Посмотрим, что ещё тут есть…
В двух остальных ящиках мне удалось найти половину ржаного хлеба, бурдюк свежей воды и карту. Немного, но и это в моём положении можно считать успехом. Золотом сыт не будешь, а стрелы и мечи предательски колют брюхо.
Проверил весь сарай и, не найдя больше ничего и никого, выбрал место для сна — в дальнем углу. Вернулся к двери и загасил свечу.
Бледный свет луны пробивался сквозь доски. В ночном небе редко пролетали ночные хищники в поисках зазевавшихся зверьков. В реке играла рыба, выпрыгивая из воды и с шумом разбивая гладь. Тихая ночь. Красивая ночь. По-хорошему, мне не следует здесь оставаться и тем более ночевать, но я слишком устал.
Быстро приговорил съестное. Чёрствый хлеб хоть и жевался с трудом, но был слаще всего, что я ел. Прохладная вода ощущалась до самого желудка, оставляя двоякое ощущение.