— Все нормально, — заверил его Брайан.

— Не... Не знаю, что на меня нашло. Ты спас мою жизнь. Харри правду говорит.

— Забудь, Джордж.

Еще недолго помявшись, Лин кивнул и отошел в дальний угол пещеры, чтобы возобновить свои упражнения. Разминаясь, он делал быстрые шаги, взад и вперед, туда и сюда, и все время, танцуя, глядел на лед, на котором отплясывал.

Харри задумался: хотел бы он знать, что за жизненные переживания могли так ожесточить этого небольшого человека, что он с такой готовностью кидается на Брайана. Причем Лин встретил молодого Дохерти в штыки, сразу же после того как они познакомились, и с тех пор часто даже не пытался скрыть свою неприязнь к юному баловню судьбы.

— Так неужто ничего нельзя сделать ради собственного спасения? — как бы отозвался на его мысли Брайан, с изяществом выходя из неловкости, созданной выходкой Лина.

— Может, что-то и можно, — сказал Харри. — Во-первых, мы могли бы вытащить несколько установленных нами зарядов и обезвредить их.

Фишер изобразил изумление:

— Ничего не выйдет!

— Может и не выйти.

— Да как ты думаешь их вытаскивать, эти бомбы? Их еще найти надо, — язвительно поинтересовался Фишер.

Клод поднялся с корточек, оставив разбирать поломанный ящик с наполовину пропавшей едой.

— Может и выйти. Но нужен еще один бур, ледорубы и электропила. Или хотя бы мощная ножовка. Запасись мы временем и терпением, и мы сумели бы докопаться до каждой бомбы: надо было бы бурить немного в бок и раскапывать лед косыми уступами, пока не откроется заряд. Однако, Харри, на установку нам понадобилось полтора дня. А вытаскивать залитые льдом заряды будет куда тяжелее. Неделя нужна, а то и две.

— А у нас только десять часов, — вставил свое никому не нужное напоминание Фишер.

Оставив свою нишу в ледяной стене неподалеку от ворот в пещеру, чтобы выйти на самую середину, в разговор вступил Пит Джонсон.

— Минуточку. Вы, ребята, слушать не умеете. Харри разве говорил, что мы должны вытащить все бомбы? Он ведь предлагал извлечь хоть несколько зарядов. И он ничего не сказал про пилы и лопаты или, там, топоры. Пилить и копать хотел не Харри, а Клод. — Тут он поглядел на Карпентера: — Может, сам все расскажешь?

— Самый близкий к нам заряд заложен в двухстах семидесяти четырех метрах отсюда. Чуть больше четверти километра. Обезвредив первую бомбу, мы сдвигаемся на четырнадцать метров от этого самого места, где мы теперь находимся, переходя к следующему заряду. Иначе говоря, коль скоро между двумя зарядами всегда выдерживается расстояние в четырнадцать метров, то каждая новая разряженная бомба удаляет от нас взрыв на очередные четырнадцать метров. Избавившись от десятка бомб, мы отодвинем взрыв на более чем четыреста метров. Остальные полста рванут, конечно, в полночь, но уже не под нами. А это значит, что наш край айсберга может уцелеть. И, если посчастливится, останется достаточно большим, чтобы выдержать нас.

— Может, — кисло сказал Фишер.

— Это самый лучший для нас шанс.

— Не особенно-то он хорош, — заметил немец.