Выбираясь из тягостных воспоминаний, она переключила память на него и, когда ей удалось вновь сосредоточить все свое внимание на Харри, она опять ухмыльнулась.
— А я из дамской комнаты позвонила. В ресторане «Лаперуз».
Не в силах поверить происходящему, он выпалил:
— Вы что?!
— Двадцатый век вот-вот кончится, знаете ли.
Пытаясь показать, что он способен посмеяться над собой, Харри сказал:
— Да, конечно, наверное, так оно и есть. То-то я смотрю, что иногда женщины в брюках попадаются.
— Вас это оскорбляет?
— Женщины в брюках?
— То, что я пробую вас завлечь. Не вывожу вас из себя этим?
— Святые небеса, нет.
— Я наглая, да? Нахальная такая...
— Да ничего подобного.
— По правде, ничего такого до сих пор я не вытворяла. Я имею в виду, что не в моих правилах вступать в близкие отношения с мужчиной после первого свидания. Не бывало такого.
— У меня тоже.
— После второго или третьего, если это имеет значение, тоже не случалось.
— У меня тоже.
— Но на этот раз все, по-моему, нормально, правда?
Он выпустил из рук бутылку, которая так и осталась во льду, и потянул ее к себе. Губы ее были сотканы из грез и сновидений, а тело ощущалось таким соответствующим его собственному, что, казалось, они заранее были уготованы друг для друга. В общем, сама судьба.
Весь остаток своего ученого слета они пропустили, проводя все время в постели. Даже еду в номер заказывать не хотелось. Они только разговаривали, любили друг друга и спали, словно накачавшись наркотиками.