Однако, вероятно, страх и волнение повлияли на меня не лучшим образом, пробуждая глупое упрямство. Поэтому, задрав подбородок, я ответила:

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

Все еще оставалась надежда на то, что это глупый розыгрыш, простая шутка удивленного внешностью жены мужчины. Но приглядевшись к лицу Глеба, я поняла — он серьезен, как никогда.

— Не понимаешь, значит… — обманчиво спокойным голосом произнес он, надвигаясь на меня.

С трудом подавив желание отшатнуться, я замерла на месте, глядя ему прямо в глаза.

— Если тебе не нравится рыжий цвет, я могу перекраситься обратно. Твоя мама тоже была против, но после той аварии мне захотелось что-то в себе изменить. Прости, что не посоветовалась с тоб…

— Ты меня совсем за идиота держишь?! — рявкнул Глеб, прерывая меня на полуслове и больно впиваясь пальцами в мои плечи. — Думаешь, я не смогу узнать свою жену?! Ту, что изучил вдоль и поперек, каждое движение, взгляд, вздох и жест? Цвет волос тут не при чем! Ты говоришь не так, делаешь не то, даже мыслишь иначе! Про глаза я вообще молчу. Не понимаю, как другие оказались настолько слепы, что так близко подпустили к себе такую змею, — презрительно выплюнул он. — Я был в галерее, искал тебя. Мне сказали, ты там появилась лишь однажды на десять минут. А сама писала, что ездишь туда регулярно. Да что там! У тебя даже почерк не тот! И в шахматы Инна играть не умеет. А ты еще и умудрялась обыгрывать моего отца, опытного шахматиста и стратега, который много лет командовал королевской гвардией. Рыбалка, охота, политика… И ни одной написанной картины! Тайные дела с алхимиками… — он усмехнулся, заметив выражение моего лица. — Мне передали, что недавно ты потратила весьма кругленькую сумму на краску для волос...

Продолжая удерживать меня одной рукой на месте, второй он коснулся моих волос и задумчиво накрутил прядь на палец. А потом пронзительно заглянул в мои глаза:

— Коричневую!

Сердце бешено колотилось о грудную клетку. Я тяжело дышала и мысленно проклинала себя за неосторожность. Стоило Глебу уехать, как я совсем расслабилась. Не думала, что у него будет время следить за каждым моим шагом, пытаться выведать все мои тайны.

Про почерк в письме я даже не подумала. А в шахматы поначалу упорно пыталась проигрывать, но в конце концов азарт настолько захватил меня, что все планы на конспирацию просто забылись. Ездить в галерею я не видела смысла, полагая, что могу писать дома в более приятной обстановке, в компании приятных мне людей, а не тех ядовитых змей, что кишели в галерее. В тот момент я даже не задумывалась о том, что настоящая Инна поступила бы совсем иначе.

А тот стражник в алхимической лавке оказывается заметил гораздо больше, чем я надеялась. После этого наверняка еще и умудрился мастера-алхимика разговорить. Надеюсь, тот не все ему разболтал…

— Где Инна?! — с силой тряхнул он меня. — Что ты с ней сделала? Отвечай! Решила таким образом шпионить за мной? Притворившись моей женой? Где она?!

Глеб сжимал меня с такой силой, что ко мне пришла уверенность — на коже обязательно останутся синяки. В его глазах горело пламя ярости, челюсть была напряжена так, что слышался скрип зубов. Кто знает, на что он способен в таком состоянии! И проверять на себе я не желала. Поэтому выдохнула и призналась:

— Не знаю.

Такой ответ мужчину явно не устроил, потому что он вдруг прижал меня к стене и наклонился к моему лицу.

— Где Инна, я спрашиваю! — рыкнул он.

— Я не знаю! — закричала я с истеричной ноткой в голосе.

— Врешь!!! — он дернул меня так, что я ударилась головой об стену.

В глазах все закружилось и на миг потемнело. Я схватила его за руки, пытаясь отцепить от себя, но безуспешно — Глеб был слишком силен для такой хрупкой девушки, как я.