— Знаешь, мне кажется все здесь одновременно и совершенно чужим, и очень знакомым. Словно я вернулась в город, где жила, когда была совсем маленькой, — и, поймав на себе недоверчивый взгляд Василия, добавила: — Нет, конечно, в детстве я жила в Петербурге… Это только ощущение такое.

— Так твое ощущение подскажет, где нам взять воды?

— Посмотрим… Хотя самый простой ответ: у немцев. Там же целое озеро. С таким стрелком, как ты, можно ни о чем не беспокоиться.

«Да… Стрелок!» — хмыкнул про себя Василий, отлично понимая, что там, в «комнате пыток», ему просто повезло. Немцы не ожидали нападения, а посему… Посему второй раз такое может не повториться. Слишком уж хорошо все началось. К тому же фашисты теперь предупреждены, что где-то в лабиринте бродит одинокий стрелок.

И все же… Он повернулся к Катерине и увидел, что та застыла, запрокинув голову и закрыв глаза в неком подобии транса.

— Мне кажется, я знаю, — наконец объявила она, опуская голову. — Нам туда, — и она махнула рукой в совершенно противоположном направлении.

— Ты уверена? — Василий облизал пересохшие губы.

Девушка кивнула. А может, он сделал ошибку, может, нужно было выбираться на поверхность? Уж вода-то там точно была… И только тут Василий заметил одну странную вещь. Конечно, они не замерзли в лабиринте, где в любом случае должно быть много холоднее, чем на поверхности, но здесь… Здесь, в подземном городе, было явно теплее, чем наверху. Василий даже расстегнул шубу, но снять ее не решился. Слишком уж дорого он заплатил за то, чтобы раздобыть эти одежды. Однако почему же так тепло?

Они спустились по одному из длинных широких спусков, и Катерина уверенно зашагала вперед. Василий шел чуть сзади. Он держал пистолет наготове и постоянно оглядывался. Во-первых, где-то поблизости были немцы, а во-вторых, город сам по себе таил неизвестную угрозу. Ведь исчезла же первая экспедиция? И вряд ли это было делом рук фашистов, хотя кто его знает. Василий теперь не был уверен ни в чем.

Поворот, еще один… Они вышли на площадь — огромную площадь на пересечении двух широких магистралей. Посреди площади возвышались несколько странных цилиндров белого камня, поставленных друг на друга.

— Вот, — вздохнула Катерина, беспомощно посматривая по сторонам. — Тут где-то должен быть источник воды.

Василий внимательно огляделся. Ничего похожего рядом видно не было. Он прислушался. На площади стояла мертвая тишина. Журчание источника было бы хорошо слышно повсюду. Неужели Катерина ошиблась, и ее интуиция подвела?

— Ну и где твоя вода? — спросил Василий.

Катерина только пожала плечами.

— Должен быть где-то здесь, — пробормотала она. Вновь закрыла глаза, а потом, вытянув руку, ткнула в сторону белых цилиндров. — Там.

Василий не спеша подошел к странной конструкции. Высотой она была в три человеческих роста, а самый нижний цилиндр — диаметром метров пять. Камень как камень. Точно из такого сложены дома на площади. Василий приложил руку к шершавой поверхности нижнего цилиндра. На ощупь он оказался теплым и чуть вибрировал. Интересно, это ему кажется или происходит на самом деле? Задумавшись, Василий пошел вокруг цилиндра, внимательно изучая его шершавую поверхность. Что он искал? Василий и сам не понимал, но чувствовал: должно быть что-то, какой-то ключ, который поможет разгадать ему тайну этого города.

И точно. На противоположной стороне цилиндра оказалась неглубокая квадратная ниша — туда едва вошел бы кулак Василия. Она располагалась на высоте пояса. Василий присел возле нее. Заглянул внутрь. На противоположной стенке четко выделялось овальное углубление. Кран? Своего рода выключатель… Нажал и… «вылетит птичка»? Или это что-то более… опасное. Капкан, например, для тех, кто любит совать свой нос и руки куда не следует? Вот сунешь руку и без нее останешься, а то еще что похуже случится. Все-таки, похоже, придется идти к немцам «на поклон»…

Выудив из-за голенища длинный нож, Василий резким движением сунул клинок в нишу. Ничего не случилось. Тогда он ткнул кончиком клинка в центр углубления. Никакого эффекта. Казалось, внутри все из того же камня, и тыкай в него, не тыкай — эффект один.

— Знаешь, Василек, иногда ты меня поражаешь. Вот и сейчас ты похож на обезьяну, в лапы к которой попала лимонка…

Василий резко обернулся.