Сзади кто-то кричал, и я даже слышал топот ног, но догнать не могли, я не оглядывался. Ужас гнал прочь от этого места. Я убегал, не зная усталости. Пытался кричать, но вместо человеческого крика мог только шипеть и издавать непонятные гогочущие звуки. Земля, трава, камни под ногами были так близко, будто я передвигался на четвереньках. В голове было одно – погоня, надо срочно убегать! Вскоре погоня прекратилась. Скорее всего, это мне снится. Точно. Такого просто не может быть наяву. Уже много раз раньше мне снились подобные ситуации. Чаще в таких ситуациях во сне я стараюсь бежать быстрее и не могу, применяю все силы, но ничего из этого не выходит. Но сейчас другой сон, такое тоже бывает, когда ты словно летаешь. Всё легко, и ты неутомим. Вот и сейчас, то мог взлетать, то просто бежал. Если я видел препятствие, будь то кустик, ручей или болотце, я делал взмах руками, словно крыльями и перепрыгивал его. По сторонам не смотрел, только вперёд.

Далеко ли я уже был, миновала ли опасность, я не знал. Тревога понемногу отпускала. Я окончательно убедился, что это сон. Я сплю и догадываюсь об этом. Усилием воли, попытался проснуться, но ничего не вышло. Раньше всегда получалось с первого раза. Попробовал ещё раз, тоже безуспешно. Ладно, подожду. Рано или поздно всё равно проснёшься.

Я остановился. Оглянулся. Никто за мной не бежал. Вокруг была всё та же дикая природа северного края. Убедившись, что бояться нечего, я успокоился окончательно. Всё было как обычно, только вот своё тело ощущалось как-то совсем иначе. Не то, чтобы неудобно, но как-то непривычно. Я взглянул на свои ноги и обомлел, ног не было. Вместо них гусиные лапы. Рук тоже не было, вместо рук сложенные на спине крылья. Страха не чувствовал, было лишь изумление – чего только не приснится. Я подошёл к ближайшей луже, которых весной всегда в избытке, и заглянул в неё. Из воды на меня смотрел гусь.

Вот дела! Никогда раньше не превращался во сне ни в кого. Я встряхнул головой. Ничего не изменилось. Гусь из отражения также смотрел на меня. Я расправил крылья. До чего же они широкие! Наверное, метра два от кончика до кончика. Вот проснусь, расскажу Борьке. А-то только он меня поучает, что мол о повадках птиц знает побольше моего. Вообще-то, за последние лет пять я столько о гусях да утках узнал, ему и не снилось. А мне вот приснилось. Надо бы подробнее всё запомнить, чтобы, проснувшись, ему рассказать ощущения того, кто был в шкуре гуся. Может его опытам поможет. Кстати, опыты. Вроде же я суп варил из того самого трофейного гуся. Потом к Сыроедову подошёл. Потом не помню, что было. Может и это мне тоже приснилось? А на самом деле я пошёл в палатку и завернувшись в свой теплый спальник сейчас преспокойно сплю?

Тем временем солнце уже скрылось за горизонтом, ночь обещала быть холодной и мокрой. На ветку небольшой берёзки села ворона. Если я не в городе, то всегда проверяю насколько ворона опытная. Поднимаю вверх руку и смотрю на реакцию. Умная ворона должна улететь, поскольку считает, что у меня в руках ружье. Если не улетела, означает, что она прежде не встречалась с человеком. Но достаточно сделать к ней шаг, как тут же улетает. Я поднял руку. Рука не поднимается. Чёрт! У меня же теперь крылья. Растопырил крылья и пошел к вороне. Ворона не испугалась. Я крикнул, точнее гоготнул. На мой гогот она в ответ каркнула. Я замахал крыльями и получилось достаточно высоко подпрыгнуть. На этот раз ворона каркнув ещё раз, как мне показалось, недовольно всё же улетела. А я шмякнулся на землю. Хорошо, что лужайка покрыта мхом, ничего не сломал и не вывихнул. Но крепко задумался: как же гуси могут летать? Надо бы попробовать. Я много раз видел, как они взлетают. Как самолёты. Разбегаются, машут крыльями и вот уж в полёте. Буквально несколько минут назад, убегая от погони, я тоже перелетал через кусты и лужи. Значит, умею. Впрочем, во сне мы всё умеем либо всё не умеем. Я нашёл полянку поровнее, растопырил крылья и побежал, энергично ими взмахивая. Почти сразу ноги-лапы оторвались от земли, и я начал набирать высоту. Земля удалялась. Я лечу! Я могу подняться на любую высоту! Стал подниматься всё выше и выше, беспрерывно махая крыльями и удаляясь от своего прежнего места. Восторг переполнил меня. Оказывается, в птице природой всё заложено идеально для полёта. Даже не нужна особая подготовка и обучение. Я не следил ни за временем, ни за расстоянием, я просто наслаждался этой необычайной для меня скоростью и легкостью. Вот уж Борька обзавидуется! Главное, только не забыть всё это, когда проснусь. Даже если проснусь среди ночи, всё равно его растолкаю и расскажу.

Последние лучи заходящего солнца с высоты были ещё видны. Лучи освещали сопки, которые находились на северо-востоке. К ним я и направился. Внизу пролегала земля, покрытая редким лесом, поляны с несошедшим снегом и множество луж и болот. Сверху это выглядит завораживающе. Я перемахнул сопку, очень низко пролетев над ней. Перелетая, видел, как растущие на склонах деревья немного колышутся, но не придал этому значения. А зря. Сразу за вершиной меня перевернул в воздухе невесть откуда взявшийся ветер. Шквал швырнул в сторону. Как говорят о лётчиках – не справился с управлением. Моё левое крыло подвернулось к груди, а правое заломилось за спину. Я сделал бочку и, неуклюже кувыркаясь, полетел к земле. Если бы за сопкой были скалы или высокие деревья, то неминуемо врезался в них. Но я всего лишь увяз в глубоком снегу на склоне, обращенном к северу.

Выбирался долго. Уже сильно стемнело, но небо на западе оставалось светлым. Самое время ожидать в скрадке очередного пролёта гусей. На белом фоне хорошо заметны их силуэты. Я очень устал и проголодался, а сон всё не прекращался. Уже пора заканчивать с этим. Нужно отправляться к своему лагерю. Может, увидев самого себя, мирно посапывающего, я наконец-то проснусь? А если не проснусь, то буду щипать и топтать своё тело, чтобы разбудить. Я дошёл до удобного места очередного старта, мне хотелось вновь взлететь. Подозреваю, что настоящий гусь может подняться в воздух с любого места, а мне понадобилась взлетная полоса. Я долго разбегался, метров тридцать. Потом всё же полетел.

Для того, чтобы это было во сне, я слишком явно ощущал все запахи, силу ветра и своё тело. От падения в снег я точно должен был проснуться, но этого не произошло. Чтобы понять всё происходящее окончательно, нужно было немного, всего-то, вернуться на место своего лагеря, где меня ждала машина и возле неё палатка. Да и Борька Сыроедов должен быть там же. Один на вечернюю охоту он не пойдёт. А со мной ходил только за компанию.

Уже довольно-таки сильно потемнело, нужно было спешить. Хоть это и вроде бы сон, но заночевать непонятно где, даже во сне я не планировал. Мне хотелось есть. Осторожно облетев сопку, я стал возвращаться на юго-запад. Далеко-далеко впереди заметил огонёк то ли костра, то ли фонаря. Снизил высоту и придерживаясь этого направления полетел на ориентир. Путь мой пролегал через открытую широкую поляну. Снега на этих лугах и болотах было ещё много. Предчувствие лагеря только увеличивало аппетит, я знал, что скоро проснусь и досыта поем. В голове вспоминал карту и пытался каким-нибудь образом соотнести её с окружающей местностью. Готовясь к этой поездке, я подолгу рассматривал очертания местности, в том числе фотографии со спутника, и мне показалось, будто понимаю, где нахожусь. Радостное гоготанье вырвалось из моего рта, точнее клюва. Впереди увидел пасущееся стадо гусей. Было уже темно, но я отчетливо различил десятка четыре или пять мирно стоящих птиц. Я загоготал ещё громче, спустился ниже к земле и продолжая что-то выкрикивать понесся над стайкой. Они не шелохнулись, а продолжали мирно щипать травку. Некоторые гуси просто сидели или стояли, повернув головы в разные стороны. Гуси на мой гогот никак не отреагировали, даже не повернули головы. Почему-то такое их поведение мне показалось странным. Через секунду всё стало понятно. Впереди, метрах в сорока вдруг подпрыгнул свободно лежащий пучок сухой травы, и я увидел огненную вспышку. Мгновением позже до меня долетел резкий звук выстрела. Затем почти без паузы ещё выстрел, потом ещё один. Дробины застучали по крыльям. Я почувствовал сильную боль в груди. Быстро отвернуть от охотников не получилось. Всё, на что я оказался способен, лишь активнее замахать крыльями и отвернуть куда-то в сторону в темноту.

Такое не могло случиться во сне! Во сне не чувствуешь боль. А я чувствовал. Грудь болела, плечи болели. Взмахи крыльев становились всё слабее и слабее. Хорошо, что не напоролся ещё на одну засидку охотников, меня бы точно прихлопнули. Нужно где-то найти место передохнуть. Но я не умел приземляться. Все мои предыдущие приземления были просто падениями. Сил совершенно не оставалось. Внизу показалась блестящая полоска: то ли озеро, то ли речка. Я не стал долго думать, спикировал на воду. Впрочем, сказать, что я спикировал, было бы слишком похвально для меня. Я просто плюхнулся, подняв много шума и брызг. Вода накрыла с головой, но тут же вытолкнула на поверхность. Также падают в воду подранки. Я наблюдал эту сцену много раз. А теперь вот и сам оказался на месте жертвы. Куда попали дробины, я не понимал. Болела только грудь. И что дальше делать, я тоже не понимал. Я не знаю, как лечатся в подобных случаях птицы. Я видел, как затаиваются подранки, а потом подолгу ходишь и ищешь их. Очень сложно найти раненую птицу. Решил поступить также, затаиться и обдумать своё положение. Тем более, что перья почему-то начали намокать.

Я задвигал лапами, пробуя плыть к берегу. У меня получилось. Выбрался на снег. Не знаю, нужно ли искать проталины, но на это уже не было сил. Холода не чувствовал, зато чувствовал голод и боль в груди. Присел, поджал лапы, голову опустил, потом подвернул под крыло. Тяжелый выдался денёк. Вряд ли я сплю. Всё наяву. Борькин чемодан сыграл со мной злую шутку. С этой мыслью я провалился в сон.

***

От яркой вспышки Борька невольно зажмурил глаза и вздрогнул. Он не ожидал такого мощного потока от лазера своей собственной конструкции. В глазах ещё долго прыгали разноцветные шарики. Но вот зрение восстановилось, и Борька обомлел. Васька куда-то исчез! Его друг только что держал в руках трупик гуся. Хотя стоп! Не трупик! Он всё вспомнил, что было до включения лазера. Это же был подранок, живой гусь, а значит…

– Боже мой! – воскликнул Борька, схватившись за голову. Мелькнула ужасная догадка. Если гусь, которого держал Васька, был живой, то после включения лазера события развиваются по другому алгоритму. Даже страшно подумать по какому!

Борька взглянул на костер: Васьки там не оказалось. Сбегал в палатку – тоже нет. В отчаянии он закричал:

– Вася, ты где? Вася!

Никто не отозвался на крик.

Борька метнулся к машине, в ней тоже было пусто. Мелькнула мысль, что с высоты будет видно лучше. Он забрался на крышу машины и огляделся. Зрение подводило, очки не справлялись. Пришлось сбегать за биноклем. Вторая попытка обзора оказалась успешнее. Метрах в пятидесяти ему удалось разглядеть что-то копошащееся, похожее на птицу. Борька спрыгнул и побежал в том направлении. Это действительно был гусь. Гусь увидел бегущего на него Борьку и как-то неумело, но достаточно быстро стал убегать от погони. Борька не успевал догнать и задыхаясь закричал:

– Стой! Стой же! Потеряешься!

Но гусь не послушался. Пробежал ещё несколько десятков метров, поднялся в воздух и неуклюже стал набирать высоту, быстро удаляясь от Борьки.