— Ну хорошо, а может быть, кто-то держит зло именно на тебя?

Он пожал плечами.

— Все может быть. Есть несколько крутых ребят, которых я защищал в суде, но не сумел выручить. Может быть, они решили теперь поквитаться. Но это маловероятно.

Солнце клонилось к горизонту. Скоро наступит темнота. Джули совсем не улыбалось провести здесь ночь, даже в компании Шелла. Что, если воры попытаются проскользнуть обратно под покровом темноты? Может быть, это и есть главная цель тех, кто увел корабль, — вынудить их остаться на острове, беззащитных перед любым неожиданным нападением. Они ведь окажутся совершенно беспомощными перед вооруженными людьми.

По-видимому, эти мысли отразились на ее лице, потому что Шелл протянул руку и легонько погладил ее по щеке костяшками пальцев.

— Все будет хорошо, Джули, вот увидишь. — Он взглянул на заходящее солнце. — Может быть, нам даже повезет, и мы увидим зеленую вспышку.

— Зеленую вспышку? А что это такое?

— Очень-очень редко и только при определенных атмосферных условиях на горизонте, в момент захода солнца, как говорят, вспыхивает зеленое сияние. Каждый вечер примерно в это время множество людей собирается на берегу и на пляжах в Ки-Уэст или за кружкой пива в барах, откуда есть соответствующий обзор. Все ждут зеленую вспышку. Сам я ее ни разу не видел и считаю, что это не более чем легенда. Может быть, если как следует выпить, и можно что-нибудь увидеть, не знаю.

Он замолчал, вытянулся на спине, подложив руки под голову. Оба пристально смотрели на запад, в сторону горизонта. Солнце вскоре скрылось, наступили сумерки, мгновенные, как всегда во Флориде. Зеленая вспышка так и не появилась. Джули выпила вино и тоже вытянулась на песке, придвинувшись ближе к Шеллу. Он повернулся, просунул одну руку ей под спину, чуть повернул ее так, чтобы голова девушки легла на его плечо. На мгновение она напряглась и застыла, но затем с легким вздохом снова расслабилась. Лежать вот так оказалась очень приятно, и, кроме того, появилось чувство защищенности. Пусть оно ни на чем не основано, однако именно это ей сейчас нужно больше всего.

Некоторое время они лежали молча, как добрые друзья, которым не нужны слова. Наступила полная темнота. Джули наблюдала, как на небе одна за другой появляются звезды. Вскоре все небо украсилось сверкающими алмазами.

Шелл пошевелился, пробормотал что-то невнятное. Его голова нависла над девушкой, заслонив собой звездное небо. Джули ощутила на своих губах осторожный, очень нежный поцелуй. На этот раз она не выказала ни малейшего сопротивления. Это показалось самым естественным, что могло произойти. Губы его оказались мягкими и горячими. Джули почувствовала, как учащенно забилось сердце. Руки ее сами собой поднялись. Она обхватила ладонями его лицо.

— Я хочу тебя, Джули, — хрипло прошептал он. — Хочу с того самого момента, как увидел тебя на автобусной остановке, такую растерянную и беспомощную.

Как ни странно, для Джули это не явилось неожиданностью. При первом же прикосновении его губ все ее чувства словно пробудились. Тело отчаянно тянулось к нему. Она не была девственницей, однако весь небогатый опыт сексуального общения ограничивался близостью с Кеном. Это произошло всего несколько раз и только после того, как они решили пожениться. Интуиция подсказывала ей, что Кен почти так же неопытен, как и она сама. Она ни разу не испытала с ним настоящего удовлетворения, однако близость с Кеном пробудила в ней чувственность. Джули решила, что все между ними наладится после того, как они поженятся, и вся напряженность уйдет. Так она думала тогда. Но то, что она ощущала теперь… Она вспомнила прочитанные где-то рассуждения, будто бы опасность способствует повышению сексуальности.

— Джули?

Она уступила:

— Да, Шелл. О да!

Она изогнулась, подставляя себя его жадным губам. Грудь ее коснулась его твердой груди. Он просунул руку ей под майку. Соски ее моментально набухли и затвердели в ответ на ласку.

— Я сделаю так, что тебе будет хорошо, Джули. Вот увидишь.

Шелл не обманул ее. Он оказался нежным, внимательным и искусным любовником. С Кеном секс всегда проходил поспешно и как бы украдкой. Шелл занимался любовью с изысканной, утонченной неторопливостью. Его губы, руки, казалось, были везде, ласкали каждую клеточку ее тела, целовали, гладили, раздевали. В конце концов она оказалась совершенно обнаженной на простыне. Прохладный морской ветерок холодил ее разгоряченную кожу.

Как-то неожиданно для нее Шелл тоже оказался обнаженным. Она чувствовала пульсацию его возбужденной плоти. Вся ее привычная осторожность куда-то исчезла. Она ощущала невероятно сильное, почти болезненное желание, какого не знала никогда раньше.