– Зачем?..

Израильтянин крепко схватил его за куртку и притянул к себе.

– Мы прыгаем, Халифа. Понял? Я хороший пловец. Будешь делать все, что я скажу, и мы спасемся. А если останемся здесь, то непременно умрем. Без вопросов. В море у нас есть хотя бы шанс.

Халифа открыл было рот, собираясь протестовать, но тут же закрыл. В сантиметре от его головы пуля, ударив в мачту, рикошетом отскочила в сторону.

– Ты меня будешь держать?

– Как в любовном объятии.

Халифа посмотрел на него совсем без энтузиазма. Еще пару минут колебался, затем полез во внутренний карман куртки и извлек все это время лежавшую там тетрадку Самюэла Пинскера.

– Возьми… на случай если я не… ну, ты понимаешь. Здесь сказано, как найти…

Бен-Рой схватил тетрадку и запихнул обратно египтянину в карман.

– Мы останемся в живых, Халифа, и оба вернемся домой. А теперь слушай меня внимательно: когда окажемся в воде, не барахтайся и не бейся, просто расслабься. Все остальное я беру на себя. Снимай ботинки.

Детективы скинули обувь. В это время стрельба со стороны мостика прекратилась. Они воспользовались затишьем и подобрались к носовым поручням. Под ними была пустота, наполненная одним лишь туманом, и где-то в ней ревела и пенилась бурлящая вода. Бен-Рой выбросил автомат и схватил египтянина за шиворот.

– На счет «три». Отталкивайся как можно дальше. Понял?

– Понял.

– Раз.

– Аллах-у-акбар.

Снова началась пальба.

– Три!

Детективы прыгнули. Когда они отталкивались, Бен-Рой почувствовал, как резко обожгло чуть пониже ягодицы левое бедро с внутренней стороны. Показалось, укусило какое-то крупное насекомое. Но размышлять об этом не было времени – они уже летели сквозь белую пелену к воде. И пока продолжался их полет, египтянину на мгновение показалось, что он все еще в руднике: не допрыгнул до края провала и несется в глубь шахты. А все, что случилось потом – причал, судно, женщина из «Немезиды», Баррен, – это только сон. Буйная игра воображения перед тем, как шлепнуться на дно, где для него навсегда померкнет свет.

А Бен-Рой ничего определенного не представлял – слишком коротким оказалось мгновение, чтобы оформилась мысль. Все: туман, плеск воды, урчание моторов, треск стрельбы, ветер в лицо – слилось в мимолетную мешанину и перепуталось с остальным так, что было невозможно выделить отдельные нити.

А затем пронимающий до костей, до самого нутра толчок о воду, и они ушли на глубину. Удар разорвал их: Бен-Роя бросило в одну сторону, Халифу отшвырнуло в другую. Краткий страшный миг египтянин не сопротивлялся, позволяя морю овладевать собой. Его тело, казалось, проваливалось в бездонную пустоту, вода окутывала со всех сторон, обволакивала лицо, глаза и губы, шевелила волосы, промочила одежду. Вода одновременно словно засасывала и выталкивала. Еще секунда, и, несмотря на предупреждение Бен-Роя, инстинкт заставил его бороться за жизнь. Он молотил руками и ногами, барахтался, пинался, брыкался, пытался отбиться от воды и цеплялся за нее, стараясь выплыть на поверхность. Изо рта вырывались пузыри, легкие стало распирать, его охватила паника. Он услышал собственный крик – не крик, сдавленное мычание, наполнившее уши и голову. Чувствовал, как с каждым движением сила уходит из него, и по мере того как становились медленнее его броски, таяла воля к борьбе. Но он еще сопротивлялся – крутился, переворачивался и в конце концов потерял всякое представление, в какой стороне спасительный воздух. А когда силы окончательно покинули его, снизошло удивительное спокойствие. Морская вода полилась в горло, в трахею. Сознание затуманилось, перед глазами поплыли цветные круги. Возникло ощущение, что руки и ноги уплывают от него, словно он постепенно распадается и растворяется.